Я слушаю его наставления, неловко улыбаясь, изо всех сил пытаюсь выполнить даже самые простые маневры. Тем не менее, он терпеливый учитель, и искреннее волнение, которое он проявляет, когда я что-то делаю правильно, заставляет меня продолжать впечатлять его.
Мне удается сделать сложный шаг перехода, который приводит к удару после нескольких неудачных попыток.
Он хлопает в ладоши, широко улыбаясь.
— Да! И ты говоришь, что не можешь научиться за такое короткое время. Я сражался с воинами Примуса, которым было бы трудно отразить этот удар.
Я улыбаюсь, щеки яркие от смущенной гордости. Мои волосы в беспорядке, и они прилипают к моему потному лицу, но чувствую себя хорошо. Я чувствую, что наконец-то беру свою судьбу в свои руки, хотя бы немного. И я вижу новую сторону Вэша, которая мне нравится, очень. То, как он терпеливо проводит меня через каждый процесс, тщательно объясняет, и насколько реально его волнение в моем прогрессе заставляет меня думать, каким замечательным он будет отцом. Мысль приносит равную часть печали, хотя, потому что я знаю, что не буду жить, чтобы быть матерью, и он не будет жить, чтобы быть отцом. Он брал меня каждый раз, который был шанс, и я кусаю губу, чтобы вспомнить все времена, когда чувствовала его горячую сперму внутри меня. Насколько знаю, я уже могла быть беременна. Если способ, которым Вэш в последнее время становится еще более гиперзащитным— это какой-то признак, он тоже может это почувствовать. Я выталкиваю неопределенность нашего будущего из моего ума и фокусируюсь на наслаждении временем, которое у меня есть. Если у меня есть еще несколько дней в этом мире, то я хочу провести их счастливыми.
Так продолжается наша жизнь. Ночью, Вэш и я раздвигаем пределы истощения, не желая пропустить ни одной оставшейся минуты, которые у нас есть. Иногда ночью он берет меня с какой-то животной потребностью, которая вызывает у меня озноб. В другие ночи мы задерживаемся допоздна и разговариваем. Обычно я много разговариваю, но Вэш такой хороший слушатель, что я не против. Мы часто лежим на боку, и он смотрит мне в глаза, пока рассказываю ему о своем прошлом, моих мечтах, моих страхах и моих сожалениях. Он наблюдает за мной, как я говорю, как будто он держится за каждое слово, сосредотачивая все свое внимание на запоминании всего, что говорю. Как будто он думает, что каждая мелочь моей жизни и моего разума — это самое важное в мире.
18. Вэш
Это наш последний полный день перед тем, как Софи появится в сфере битвы. Это также будет первый день сезона крови, сигнализирующий об открытии игр. Независимо от того, что они запланировали для ее роли, битва обязательно будет грандиозной, дорогой и драматичной. Стартовые игры всегда бывают такими. Мы сделали что-то вроде рутины для себя. После того, как первые несколько часов утра будут проведены тренировки для меня и уборка для нее, я смогу получить свободное время от работорговцев, чтобы ускользнуть и обучить ее. Мне даже не нужно никого вырубать сейчас, что почти стыдно. Работорговцы, которые присматривают за нами, научились бояться меня, что было нелегкой задачей.
Я выскальзывал из своей комнаты много ночей после того, как Софи засыпала в первые недели, прокрадываясь в комнату работорговца или загоняя в угол охранников. Иногда я просто слушал, не будучи замеченным, собирая информацию, чтобы убедиться, что у меня было достаточно грязи на всех, чтобы удержать их от получения каких-либо идей. Через неделю или около того, не было ни одного раба или охранника, назначенного в нашу группу, который мог бы позволить себе принять меры против меня, не рискуя своей работой, жизнью или репутацией. Тем не менее, этого было недостаточно, чтобы вытащить нас из комплекса. Я мог бы убедить одного из охранников, чтобы пройти через первые ворота, но это многоуровневая система, и было еще несколько ворот, чтобы пройти дальше. Если мое предположение верно, у работорговцев, которые присматривают за нами, нет доступа ко всем воротам.
Я учу Софи пользоваться мечом в последний раз. Не могу поверить, что это произошло так быстро. Просто еще один день, и это все, что приходит в голову. Я все еще полон решимости выполнить свой план, но полон сомнений в том, будет ли он работать так, как задумал. Каждый раз, когда мои мысли обращаются к Софи, которой причиняют вред, мой желудок поворачивается. И я стал все больше и больше беспокоиться о Драксисе. Я больше не пытаюсь мысленно провоцировать его, но мне кажется, что он питается всей суматохой. Чувствую, как будто я никогда не смогу полностью успокоиться из-за страха, что он может вырваться из тени и потребовать мой ум и тело для себя, заставляя меня принять форму дракона и никогда не возвращаться. Было время, когда, возможно, почти приветствовал освобождение. Я знаю, что это будет смертный приговор для Софи, так что сделаю все, что в моих силах, чтобы продолжать сопротивляться ему так долго, как смогу.