Его последние слова подчеркнуты самым громким раскатом грома.
Софи говорит сквозь звуки бури и ропота толпы, напрягаясь, чтобы быть услышанной.
— Почему ты здесь?
Ее волосы промокли и прилипли к голове, и она жалобно жестикулирует со мной, как будто думает, что я пытаюсь найти какой-то новый способ мучить ее.
— Из-за тебя.
Она нападает на меня, тыкает пальцем в грудь.
— Не притворяйся, что заботишься обо мне. Разве ты недостаточно сделал? Ты не можешь просто держаться подальше?
— Ты можешь думать обо мне что хочешь, это мое бремя. Хочешь ты этого или нет, я вытащу тебя отсюда. Ты будешь свободна.
Она вот-вот заговорит, когда металлический крючок влетает в комнату и хлопает об пол. За ним тянется веревка. Крюк цепляется, и веревка туго натягивается. Черт. Они приближаются.
Я достаю один из клинков из моего костюма и бросаю его Софи. Ее рука хватает клинок за рукоять, как мы практиковали. Хорошо.
Первый Гладиатор забирается в нашу комнату. Он облачен в черные свободные одежды и держит длинный изогнутый меч. Еще восемь входят в комнату позади него. Девять врагов? Это уменьшает шансы даже для меня. Я внезапно рад, что нашел время, чтобы научить Софи основам боя. Она не смогла бы противостоять этим мужчинам, но, возможно, будет в большей степени в состоянии уберечься от неприятностей, пока я с ними разбираюсь.
Я делаю глубокий вдох, сосредоточившись на себе и пытаюсь в последний раз поговорить с Драксисом.
Драксис. Я не знаю, что ты задумал, но, если ты поможешь мне пройти через это, мы можем прийти к некоему соглашению. Все, что меня волнует, это освободить Софи. После этого ничего не имеет значения.
Я чувствую гул и улавливаю запах дыма и углей, но я ничего от него не слышу.
Убийцы начинают наступление. Исходя из языка тела, они думают, что им легко драться. Но когда они приближаются ко мне и видят, какой я большой и сильный, кажется, никто не хочет добровольно сделать первую удар. С таким большим количеством врагов им придется сражаться со мной небольшими группами, иначе эти большие мечи будут чаще находить дружественную плоть.
Два гладиатора сбоку кивают друг другу и шагают вперед, пытаясь обойти меня и отделить от Софи. В бою тот, кто делает первый шаг, часто побеждает. Я прыгаю вперед, парируя поспешную попытку удара. Затем я перерезаю горло первому убийце. Это происходит так быстро, что другой убийца даже не пошевелился. Он оглядывается на других гладиаторов, желая, чтобы они пришли ему на помощь.
Я призываю Софи переместиться в угол комнаты, но она демонстративно стоит всего в нескольких шагах от меня, держа меч наготове в оборонительной позе, которой я ее научил. Три убийцы бросаются на меня сразу. Я отворачиваю свой клинок в сторону и вонзаю его в Примуса рядом с ней. Но четвертый убийца застал меня врасплох сзади, проткнув мечом мой бок. Я реву от боли, хватая лезвие голой рукой, чтобы он не вытащил его, лезвие разрезает мою ладонь. Я поворачиваюсь к нему, ломая его лицо своим лбом. Я вырываю меч из своего бока и бросаю его на приближающегося убийцу. Он отбивает его и начинает нападать на меня.
Я приседаю, борясь против растущей скованности в животе и едва уворачиваюсь от его удара. Еще одна острая боль рвется в мое плечо. Все вокруг в хаосе. Я вижу бесконечные пары ног, бороздящих вокруг, и слышу стальные стоны, когда я рефлекторно катаюсь, отражая смертельные удары и порезы. Единственное, на чем я могу сосредоточиться — это Софи. Я вижу, как она пробует, но метко наносит удары по убийцам, когда они пытаются убить меня. Кажется, они понимают, что это займет все их внимание и в значительной степени игнорируют ее, что позволяет ей ранить по крайней мере двух Примусов. Несмотря на то, что есть реальная возможность, что мог бы умереть сейчас, я не чувствую ничего, кроме горячего желания защитить ее. Мне нужно, чтобы Софи была жива. Она может ненавидеть меня, отбросить меня, никогда больше не говорить со мной, но, насколько я понимаю, она всегда будет моей, и никто не возьмет, черт возьми, мое.
Я вырубаю одного гладиатора и хватаю его тело, вращая, чтобы использовать его в качестве щита. Три лезвия немедленно втыкаются его спину, опрыскивая меня кровью, пока я лежу на земле. Я отбрасываю тело в сторону, используя его, чтобы сбить двух Примусов. Я использую пространство, чтобы откатиться и встать на ноги. Один убийца отталкивает меня слишком далеко от своих союзников, и, несмотря на мои напрягающие мускулы и онемение рук, я прикончил его.
Мое видение размывается, когда трое из них достигают меня. Я ловлю два их клинка и изо всех сил пытаюсь оттолкнуть, но я вижу, как третий поднимает свое оружие, чтобы разрезать меня надвое. Я не могу блокировать атаку или два других меча проскользнут в мой блок, но, если я не отобью, я умру. Софи бросается на Примуса, вонзая свой маленький меч в его грудь. Он падает. Одно из лезвий скользит по концу моего меча и разрезает мне лицо. Я чувствую, как теплая кровь течет по моему носу и губам. Убийца, которого я не видел, порезал заднюю часть моего бедра. Я падаю на одно колено, ругаясь, и глубоко режу его в живот. Он свернулся, крича от боли.