Нет. Я опять сглупила. Парни не рискуют, защищая таких женщин, как я. Они не сражаются за таких женщин, как я. Как он и сказал, он просто делает одолжение, сводит счеты. Я просто какой-то объект, который нужно доставить, насколько это касается Вэша.
— Что он тебе сказал? — спрашивает Бри, когда дверь камеры закрывается.
Я пожимаю плечами.
— Ничего, что бы имело смысл.
Заговорила женщина с шелковистым акцентом.
— Он не показался мне человеком, который играет в игры.
— Что вы говорите? Потому что все привлекательные люди — хорошие люди? — огрызаюсь я.
Она складывает руки.
— Я говорю это, потому что хорошо разбираюсь в людях. Так же, как могу сказать, что ты злишься на себя и вымещаешь это на мне.
Я открываю рот, чтобы не согласиться, но понимаю, что в том, что она говорит, больше правды, чем хочу признать.
— Кто ты? — Это все, что мне удается.
— Нирай, — говорит она, протягивая ко мне длинную руку.
Когда ее кожа попадает в пыльный свет из окна камеры, я вижу, что ее кожа розовая. Колари.
— Я Софи, — говорю я, пожимая ей руку. — Это Бри.
Они тоже пожимают друг другу руки. Наш знак дружбы выводит некоторых других женщин из тени, и мы проводим следующие несколько минут, знакомясь. Всего нас десять. Две Колари и восемь человек. Мы все были в Джектане в момент нападения, и никто не помнит больше, чем я. Я провожу последние часы перед сном, слушая, как женщины говорят о Вэше. Каждая из них, кажется, убеждена, что он уделил им какое-то особое внимание в то короткое время, когда был здесь. Бри единственная, кто не настолько глупа, чтобы присоединиться к разговору. Она сидит рядом со мной, когда мы игнорируем их разговоры.
Даже если они глупы, я думаю, это хорошо, что они отвлеклись от ужаса того, что мы уже видели. Они хихикают, когда обмениваются версией о том, как закончился его приход. По-видимому, Вэш потратил гораздо больше времени, глядя на каждую из женщин и делая маленькие жесты к ним, чем я поняла. На самом деле, никто из них даже, кажется, не тратит время на разговоры о той части, где он назвал меня по имени или взял меня и только меня из камеры.
Я провожу остаток ночи стараясь не думать о нем.
6. Вэш
Я провожу долгую ночь, думая о том, какой я дурак. В данный момент все казалось таким ясным. Между нами, что-то было. Когда наши глаза встретились… это было по-другому. Это не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. Теперь? Ну, теперь я чувствую себя в огромной засаде. Я ношу грязную повязку и делю камеру с тридцатью мужчина разных видов. Да. Возможно, я был немного импульсивен.
Я мог бы быть на небесной яхте прямо сейчас или ругаться в баре где-нибудь за пределами мира. У меня могла быть любая женщина, какую бы не захотел. Мне просто нужно было щелкнуть пальцами, и они придут. Так почему, черт возьми, я просто позволил себе быть захваченным как раб ради человека, которого я никогда не встречал?
— Потому что она тебе нравится, — дразнит Драксис.
— Заткнись, — говорю я ему. — Пожалуйста, убирайся из моих личных гребаных мыслей.
Я чувствую, что его присутствие уходит глубже в мое подсознание. Избавление. Мне не нужны какие-то масштабные мнения дракона. Я чувствую разочарование, а потом сразу жалею об этом. Боги. Эти животные пахнут так, как будто их никогда не вводили в чистую воду.
— Кто-нибудь из вас когда-нибудь купался? — спрашиваю я, раздраженно.
Голубоглазый Примус, вероятно, с территорий Тольтека, встает. Он идет туда, где я сижу, возвышаясь надо мной.
— Что это значит? — спрашивает он.
Я тоже встаю. Я на несколько сантиметров выше его и шире. Он встает на ноги, как только я встаю на полный рост.
— Я сказал, что ты воняешь, как животное.
Его губы скручиваются, и он пытается замахнуться на меня. Я легко ловлю его за руку. Я позволил импульсу его качания отбросить его в стену, где согнул и прижал руку к спине, пока его щека не врезается в холодную сталь. Я собираюсь сломать ему руку и шею, когда вспоминаю выражение лица Софи после того, как казнил двух охранников. Останавливаюсь, понимая, что она никогда не примет меня таким, какой я есть. Я слишком рассержен. Слишком разбит.