Я не говорила ничего, что было бы ложью. И Марвин Бодехаус это знал.
– Ну, хоть тогда половину счета за неотложную помощь? – жалобно произнес он.
– Я оплачу ее счет, – сделал красивый жест Сэм. Конечно, ведь он еще не видел его. – Но только после того, как мы получим письмо от вашего адвоката с уведомлением о том, что вы не имеете к нам больше никаких претензий.
Секунду Марвин разглядывал ботинки. Затем он сказал:
– Мама, думаю, ты можешь остаться здесь. Только постарайся много не пить, ладно?
– Конечно, дорогой, – ответила Джейн, пожирая глазами бар. – Налей мне что-нибудь еще, чтобы «заполировать» это пиво, – сказала она Сэму тоном барыни.
– Запишу на твой счет, – произнес Сэм. Внезапно жизнь бара вернулась в нормальное русло. Марвин поплелся к выходу, Джейн пила. Я сочувствовала им обоим, но не могла изменить их жизни, все, что было в моих силах – это не давать Джейн садиться за руль пьяной.
И я упорно трудилась. Оказалось, что все вокруг умирали с голода (возможно, им просто было нужно топливо, чтобы распространять сплетни), и Антуан был так загружен, что потерял самообладание, хотя ему это не свойственно.
Сэм пытался выкроить время, чтобы приветствовать людей и улыбаться, но он сбивался с ног от количества заказов. Мои ноги болели, хотелось освободиться от конского хвоста, расчесать и распустить волосы.
Я ждала возможности принять с душ с нетерпением, сродни сексуальному напряжению. Я даже умудрилась забыть о встрече – не назову это свиданием – с Эриком позже вечером, но когда это пришло мне в голову, я поняла, что до сих пор не получила от него никаких сведений о месте и времени.
– Ну и черт с ним, – сказала я тарелке с картошкой фри, которую несла к столику механиков из автомагазина. – Вот ваш заказ, парни, а к нему еще острый соус, для тех, кто хочет погорячей. Ешьте и наслаждайтесь.
Как только я поймала эту мысль, Карин проскользнула в дверь. Она огляделась по сторонам с таким видом, будто попала в клетку с обезьянами в зоопарке.
Ее брови слегка приподнялись. Затем, поймав меня взглядом, она с завидной плавностью и без лишних движений направилась ко мне.
– Соки, – тихо произнесла она, – Эрику нужно, чтобы ты приехала прямо сейчас.
Не скажу, что мы привлекали мало внимания. Красота Карин, её бледность и жутковатая манера плавно передвигаться складывались в комбинацию "Смотрите на меня, я смертельно красива".
– Карин, я работаю, – прошипела я, пытаясь говорить тише. – Видишь? Зарабатываю на жизнь.
Она осмотрелась вокруг.
– Здесь? Серьезно? – её маленький белый носик сморщился.
Я обуздала гнев и взяла себя в руки.
– Да, здесь. Это мой бизнес.
Сэм подошел, как-бы невзначай.
– Соки, кто твоя подруга?
– Сэм, это Карин – она же Карин Живодер, мое алиби на прошедшую ночь. Она приехала, чтобы сообщить, что я нужна Эрику в Шривпорте. Прямо сейчас.
Сэм попытался выглядеть дружелюбно, однако улыбка не затронула его глаза.
– Карин, приятно познакомиться. Мы очень загружены, не сможет ли Эрик подождать часок?
– Нет.
Карин не выглядела упрямой, злой или нетерпеливой. Она просто констатировала факт.
Мы молча стояли и смотрели друг на друга какое-то время.
– Ладно, Сок, я возьму твои столы, – произнес Сэм. – Не беспокойся, мы справимся.
– Ты босс, Сэм, – арктические глаза Карин дали моему боссу – моему партнеру – лазерную проверку.
– Я босс, Сэм, – подтвердил он добродушно. – Сок, если понадоблюсь, я приеду...
– Со мной все будет в порядке, – сказала я, зная, что это неправда. – Честно, не беспокойся.
Казалось, Сэм не может определиться. Компания тридцатилетних дам празднующих развод заголосила, требуя, чтобы им принесли еще пива, и это стало решающим фактором.
– Вы отвечаете за её безопасность? – спросил он у Карин.
– Своей жизнью, – спокойно ответила она.
– Я только сумочку заберу, – сказала я Карин и поспешила к шкафчикам в кладовку. Там я сорвала с себя фартук, бросила его в корзину для грязного белья и переоделась в чистую футболку из моего шкафчика.
Я расчесалась в женском туалете, а так как на волосах остался след от резинки, мне пришлось снова собрать их в хвост – ну они хотя бы выглядели чистыми.
Без душа, без свежей одежды, без красивых туфель. Но хоть помада у меня была.
Я показала себе язык, глядя в зеркало, и повесила сумку на плечо. Время танцевать, правда, я пока не знаю под какую музыку.
Не знаю, как Карин добралась до "Мерлотт", возможно она умеет летать, как Эрик. Она поехала в Шривпорт со мной в машине. Старшее дитя Эрика было неразговорчивым. Вот единственный ее вопрос:
– Тебе долго пришлось учиться водить машину?
Она снисходительно выслушала о том, что я училась водить машину в средней школе, а после просто смотрела на дорогу.
Возможно, она углубилась в вопросы мировой экономики, или же просто была раздражена тем, что ей приходится сопровождать меня. Я не имела ни малейшего понятия.
Наконец, я сказала:
– Карин, мне кажется, ты в Луизиане недавно. Когда ты в последний раз видела Эрика?
– Я приехала два дня назад. И не видела своего создателя двести пятьдесят три года.
– Думаю, он не сильно изменился, – сказала я, возможно немного саркастично. Вампиры никогда не меняются.
– Нет, – ответила она и снова замолчала.
Она не собиралась облегчать переход к вопросу, который я хотела обсудить. И я нырнула с головой.
– Карин, я просила Мустафу передать тебе, полиция Бон Темпс захочет поговорить с тобой о том, видела ли ты меня прошлой ночью.
Карин повернулась и посмотрела на меня. Так как я смотрела на дорогу, то увидела ее движение только боковым зрением.
– Да, Мустафа передал мне твое сообщение. Что мне следует сказать?
– То, что видела меня около полуночи у меня дома. Что наблюдала за моим домом до рассвета, так что ты прекрасно знаешь, что я никуда не уходила. Разве это не так?
– Возможно, – и больше она не сказала ни слова.
Карин была чертовски раздражающей. Уж простите.
Если честно, я была рада приехать в "Фангтазию". Раньше я парковалась за баром вместе с персоналом, но как только повернула, чтобы обогнуть ряд складов, Карин сказала:
– Там закрыто, ты должна оставить свою машину здесь.
После первого раза, когда я была здесь с Биллом, я редко парковалась перед баром, вместе с клиентами, будучи привилегированным посетителем многие месяцы.
Я участвовала в сражениях и получала раны вместе с работниками "Фангтазии", некоторых из них я считала своими друзьями, или, по крайней мере, союзниками. Сейчас, судя по всему, я слилась с толпой обычных клыкоманов. И это было больно. Немного.
Я была абсолютно уверена – эта рана будет наименьшей из всех.
Ободряя себя этой зажигательной речью, я проезжала ряды машин в поисках места для парковки, что заняло несколько минут.
Когда мы вышли из машины, послышалась затихающая музыка – так я поняла, что сегодня у них в баре играет живая музыка ("живая" – в смысле, что музыканты играют прямо со сцены).
Вампирская музыкальная группа периодически давала несколько выступлений в единственном вампирском баре Шривпорта, и, кажется, сегодня была как раз такая ночь.