Дит не стал спорить с сумасшедшим и разубеждать его в совершенно абсурдных противоречивых заблуждениях.
— Скажи, а ты видел что именно убило твою паству? Что это было?
— Трёхголовый пёс, охраняющий выход из царства мёртвых в Аиде, — нараспев прочёл старец, вытянув вперёд правую руку. — Злобное порождение Тифона и Ехидны. Он не позволяет умершим возвращаться в мир живых, а живым посещать царство мёртвых. Но однажды этого пса очаровала чудесная песня греческого певца Орфея, который отправился в Аид за своей прекрасной женой Эвридикой. Чудовище пустило его на поля покрытые бледными цветами асфоделий где недостойные Элизиума души покорно ждут решения своей участи.
— Так это был трёхглавый пёс? — разочарованно уточнил Дит, с сомнением глядя на Посредника. — Монстр выглядел именно так?
— Может да, а может быть и нет, — усмехнулся старик. — Каждый видит его по-своему. Я увидел трёхголового пса, а кто-то другой, возможно, узрит нечто иное. Всё зависит от степени греховности человека, который смотрит на это ужасающее порождение мрака. Но вокруг нет людей. А нет людей — значит нет и Бога. Что делать Ему в ледяной безжизненной пустыне?
— Мне не нужны душеспасительные проповеди…
— А я и не священник, — сокрушённо покачал головой Посредник. — Я просто говорю о том, что тревожит мою израненную неверием душу. Частичка Бога есть в каждом. Но она в большинстве людей крепко спит. Господь Бог ничего не ведает о них, потому что они не веруют в него искренне. Бог не видит их грехи, как не видит их благие поступки. Лишь истинно верующие, открывшие свои сердца перед Ним, удостаиваются Его внимания и помощи. Ведь именно Он читает их как раскрытую книгу, вымарывая в ней чёрные страницы.
— Следовательно, если я искренне не верую, то я невидим для Бога? — удивился Дит.
— Истину глаголешь. Но кто я, в конце концов, такой чтобы наставлять самого Сына Божьего?
Дит промолчал, ибо ему банально нечего было сказать.
— Ступай за мной, — неожиданно приказал Посредник Бледного Брата. — Ведь путь в тысячу ли начинается с одного единственного шага.
— И куда же мы направимся?
— Вглубь этих благословенных земель очищенных от людской скверны. Мы принесём новую веру, которой ещё не ведала сама вселенная.
— Хорошо, — согласился Дит. — Только больше не называй меня Сыном Божьим…
Старик размашисто шагал впереди и Дит едва поспевал за ним. Безумец каким-то образом хорошо знал эти закованные вечным льдом унылые места. Он уверенно миновал непроходимые завалы, и дышащие смертельной радиацией фонящие воронки.
Закреплённый на левом лацкане армейского кителя портативный дозиметр тихо верещал уже добрые полчаса.
— Но некому нести светлое слово Господне убогим безбожникам, — сокрушенно говорил Посредник, казалось, обращаясь к самому себе. — Вот она новая жалкая эра. Последнее испытание несокрушимости веры. Люди не выдержали её, провалив абсолютно всё. Позорные бездари. Так к чему же сочувствовать им, жалким слабым созданиям, погребённым в разложившейся плоти чуждого им мира? Что делали они здесь? Быть может, искали следы Господа Бога? Но они только бесконечно отдалились от него, покинув свою прародину. Что если он остался там на Земле, а они ушли? Что если извечный враг человеческий обитает именно в тёмных глубинах бесконечной вселенной, восседая на троне выращенным из чудовищной всепожирающей чёрной дыры? Ведь чёрные дыры это глаза самого дьявола. Он смотрит на нас сквозь них готовясь пожрать наши хрупкие солнца, слепящие его полный необузданной ненависти взор…
Старец замедлил свой шаг и, обернувшись к понуро плетущемуся позади Диту, радостно улыбнулся.
— Вот мы и пришли! — торжественно произнёс он с видимым облегчением.
— Пришли куда? — не понял Дит, чувствуя как обледеневшая земля медленно уходит у него из-под ног, осыпаясь куда-то вниз.
Посредник Бледного Брата исчез, и в следующую секунду Дит ощутил себя лежащим на краю огромной круглой ямы. Странный дискомфорт в правой ноге заставил его чуть приподняться, дабы выяснить, что же с ним происходит. Нога была оплетена длинным металлизированным тросом бледно-коричневого цвета с выбитыми на нём чёрными цифрами.
«030366» — прочитал Дит, припоминая, что где-то уже видел эти шесть цифр. Но вот где именно вспомнить сейчас никак не мог.