Бетонная плита под ногами несколько раз ощутимо содрогнулась. Заработал мощный двигатель, приводя в движение перекинутый через шкив и уложенный между опорными рельсами канат, на концах которого были жёстко закреплены два вагона. Стальные тросы со стоном натянулись. Завращались зубчатые колёса. Вдалеке показался светло-голубой дребезжащий состав.
— Идёт как миленький, — Килмистер выскочил наружу. — Честно говоря не думал, что мы сюда доберёмся. И надо же, всё-таки дошли. Спасибо карте. Повезло, что она попала к нам в руки.
Вагоны со скрипом приближались, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Я не понимаю тех людей, которые считают, что если что-то игнорировать, то оно исчезнет само собой, — сказал Люгер, щурясь на ласковом осеннем солнце. — Ничего подобного… если делать вид, что этого не существует, то оно только наберёт свою силу.
Вагоны приближалась к верхней станции.
— Сейчас остановятся, — предупредил Килмистер, закуривая сигару.
С тихим лязгом вагоны затормозили, замерев на бетонной платформе. Разошлись в стороны прямоугольные двери. Внутри было пусто, если не считать идущие вдоль окон мягкие сидения и высохшие увядшие листья, нанесённые ветром. Облупленные стены были исписаны странными надписями. В основном то были даты и имена. Почерк казался разным. Царапали чем-то острым.
— Вот ты только полюбуйся на них, — расхохотался Люгер, по хозяйски заходя в остановившийся фуникулёр. — Обязательно надо свой след в истории оставить. Руки, так сказать, сильно чесались. Пещерные рисунки неандертальцев.
Дит зашёл следом, с интересом изучая многочисленные надписи. Судя по тому что он читал, воспользовавшиеся фуникулёром люди, рассчитывали найти по другую сторону своих близких. Многие писали о том, что вот, наконец, они добрались до Мандира и все их беды и страхи давно позади. Кто-то просто оставил своё имя, кто-то подбадривал тех, кто будет читать его запись, пройдя по тому же пути. Надежда. Радость. Облегчение. Вера в благополучный исход.
А что если все эти пассажиры обманывались?
— Лучше не смотри вниз, — посоветовал Люгер, видя как Дит заглядывает сквозь окно за борт кабины. — Там нет ничего интересного, но если долго вглядываться, то затянет…
— В смысле затянет?
— Прыгнешь.
Двери автоматически закрылись и вагоны медленно поехали по рельсам вниз.
Вскоре вдалеке обозначился противоположный край Обрыва и нижняя станция фуникулёра. Килмистер вытащил сильно дымящую сигару изо рта и задумчиво посмотрел на Дита.
— Мой вокал всегда требовал курения, — немного виновато сообщил он. — Это часть важной подготовки. Я должен курить, поскольку если не буду этого делать, пострадает мой голос. Я не могу выполнять свою работу, если не буду регулярно выпивать и курить.
Кольца дыма красиво поднимались к низкому потолку вагона.
— Слушай, а у тебя билет-то есть? — неожиданно спросил Люгер и даже вытащил изо рта сигару. — Я ведь должен был раньше у тебя об этом спросить, но как-то вылетело из головы.
— Какой ещё билет? — насторожился Дит.
— Теневой пропуск, — Килмистер неопределённо взмахнул рукой. — Ну разрешение попасть на противоположную сторону. Ведь без него ты туда никак не пройдёшь.
Теперь Дит смог хорошо рассмотреть приближающуюся конечную цель короткой поездки. Кабина шла к очередной бетонной площадке, но буквально на самом подъезде путь к нижней станции оказался перегорожен огромными решётчатыми воротами.
Ворота были закрыты.
— Билет! — хрипло проревел Люгер. — Где твой билет?!!
Дит принялся судорожно шарить по карманам, высыпав в ближайшее кресло несколько портативных аккумуляторов, две упаковки бинта и красную автоматическую аптечку, которой так и не довелось воспользоваться. Затем он достал сложенный вчетверо карандашный рисунок с женским портретом и, развернув его, неожиданно обнаружил внутри засохший кленовый лист.
— А ты прилично меня напугал, дружище, — облегчённо вздохнул Люгер, бережно беря кленовый лист в свои руки. — Отличный гербарий. А я уж подумал, что ты решил пробраться в Дом Бога зайцем. Знаешь, что бывает в этом месте с такими людьми?
— Нет, — покачал головой Дит, пытаясь вспомнить откуда у него этот лист. — Откуда мне это знать…
— Их сбрасывают в Тартар к голодным Гекатонхейрам, — сообщил Люгер и скорчил жуткую гримасу. — Между прочим, вместе с нерадивыми сопровождающими вроде меня…
Кабина тоскливо заскрипела и замерла прямо перед металлическими воротами. Килмистер прошёл в самое начало первого вагона и нажал на кнопку около дверей, открывая их с правой стороны. Затем схватившись за поручень, сильно высунулся из фуникулёра засовывая кленовый лист в тёмно-серый компостер приваренный к правой створке ворот.