Он повернулся ко мне:
— Скоро мы прибудем. Постарайтесь расслабиться и не сопротивляться. Анализ пройдёт гораздо быстрее и безболезненнее, если вы будете сотрудничать.
— Безболезненнее? — я рассмеялся хриплым смехом. — Док, боль — это последнее, что меня волнует. Я чувствую её примерно так же, как вы — совесть: знаю, что она где-то есть, но хрен разберёшь, где именно.
Корабль слегка встряхнуло — мы пристыковались. Санитары подняли меня на ноги, крепко держа за скованные руки. Шлюзовая камера открылась, и нас встретила делегация в составе ещё нескольких учёных и отряда Санитаров более продвинутой модели — СК-Элита, судя по маркировке.
— Доктор Ларсон, — Вейрон поприветствовал высокого седого учёного, очевидно главного в этой группе. — Как видите, образец превзошёл все ожидания. Нежизнеспособная форма с полным сохранением сознания и двигательных функций!
— Потрясающе, — Ларсон подошёл ближе, разглядывая меня как особо интересный экспонат. — И вы говорите, он самостоятельно проник в передающую башню?
— Именно! — восторженно подтвердил Вейрон. — Уничтожил нескольких Санитаров, преодолел системы безопасности. Явно сохранил боевые навыки и тактическое мышление.
— Вы говорите обо мне в третьем лице, хотя я стою прямо здесь, — заметил я. — Невежливо, знаете ли. Меня, кстати, зовут Деррик. Можете называть меня мистер Холт. Или «о боже, он убивает нас всех», в зависимости от ситуации.
Ларсон наконец обратил на меня внимание:
— Интересно. Субъект сохраняет память о своей идентичности. Это подтверждает нашу теорию о сохранении нейронных паттернов даже при физической деградации мозговой ткани. Возможно, Апостол был прав насчёт энергетической основы сознания.
— Послушайте, — я начал терять терпение. — Я не «субъект», не «образец» и не «форма». Я сержант Деррик Холт, 12-е ударное подразделение. И я, блядь, устал от того, что меня обсуждают, как подопытную крысу.
— Но вы и есть подопытная крыса, — спокойно ответил Ларсон. — Просто гораздо более ценная, чем обычные. Уникальный экземпляр для Проекта «Возрождение». Доставьте его в лабораторию пять, — приказал он Санитарам. — Полное сканирование, анализ энергетической составляющей и структурная диагностика.
Когда меня повели по стерильному коридору станции, я мельком увидел своё отражение в полированной поверхности стены. Зрелище было не из приятных — изможденная фигура, облаченная в лохмотья, с черепоподобным лицом, на котором кожа натянулась как пергамент. Глазницы светились зелёным, что придавало мне вид уставшего демона.
— Красавчик, — пробормотал я. — Хоть на обложку журнала.
Мы миновали несколько контрольных пунктов с усиленной охраной. Проходя через один из них, я заметил голографический дисплей с картой станции. Небесная Тюрьма была разделена на несколько секторов: научный комплекс, тюремные блоки разных уровней безопасности, административный сектор и что-то обозначенное как «Центральное хранилище».
— Куда конкретно мы направляемся? — спросил я Вейрона, который шёл рядом, не отрываясь от своего планшета.
— Лаборатория пять находится в секторе B научного комплекса, — рассеянно ответил он. — Там мы проведём первичное обследование, прежде чем определить вас в соответствующий блок.
— А что, для таких, как я, есть специальный блок? Отделение для ходячих мертвецов?
— О, вы первый в своём роде, — учёный наконец оторвался от планшета. — Но у нас есть другие… нестандартные субъекты. Мутанты, гибриды, существа с аномальными способностями. Империя собирает всё, что может представлять научный интерес.
— Как очаровательно, — я постарался вложить в голос максимум сарказма. — Коллекционирование уродов — достойное хобби для продвинутой цивилизации.
Лаборатория пять оказалась просторным помещением с множеством высокотехнологичного оборудования. В центре располагалась металлическая платформа с фиксаторами — очевидно, для меня. По периметру стояли различные сканеры, анализаторы и прочие научные приспособления, о назначении которых я мог только догадываться.
— Разместите субъекта на диагностической платформе, — распорядился Ларсон.
Санитары грубо толкнули меня к платформе. Один из них активировал механизм, и мои кандалы автоматически соединились с фиксаторами, надёжно приковав меня к поверхности.