Шар подлетел к консоли управления и выпустил луч зелёного света, который соединился с системой. Экраны замерцали, данные начали стремительно меняться.
— Он взламывает нашу систему! — закричал один из младших учёных. — Блокируйте доступ!
Но было поздно. Шар уже получил контроль над лабораторным оборудованием. Фиксаторы, удерживающие меня, с щелчком открылись.
— Ну наконец-то, — я сел на платформе, разминая конечности. — Я уж думал, ты решил меня бросить, мячик.
Санитары активировали оружие, но шар создал вокруг нас своего рода энергетический барьер, отражающий их выстрелы.
— Тревога! — Ларсон бросился к коммуникационной панели. — Объявить код «Красный»! Праискра активна!
Я соскочил с платформы, схватив первое, что попалось под руку — какой-то медицинский инструмент, похожий на скальпель. Не лучшее оружие, но лучше, чем ничего.
— Знаете, док, — обратился я к Ларсону, — я очень ценю ваш научный энтузиазм, но, кажется, наша сессия заканчивается раньше, чем планировалось.
Один из Санитаров прорвался сквозь барьер и бросился на меня. Я встретил его точным ударом в шейное сочленение, используя свои боевые навыки. Металлический соединитель с хрустом треснул, и голова дроида повисла на проводах.
— Вот незадача, — я покачал головой. — Похоже, вашему мальчику требуется шейный корсет.
Шар тем временем продолжал загружать что-то в систему. На экранах мелькали схемы станции, коды доступа, информация о заключённых.
— Что он делает? — Вейрон в ужасе наблюдал за действиями шара.
— Понятия не имею, — честно ответил я, отбиваясь от второго Санитара. — Но готов поспорить, что это не входило в ваши планы на сегодня.
По лаборатории разнёсся сигнал тревоги, красные лампы замигали по периметру.
— Он открывает все камеры! — закричал один из младших учёных, глядя на данные. — Отделение X, блокировка снята!
— Нет! — Ларсон бросился к консоли, пытаясь отменить команды. — Только не отделение X! Там содержатся самые опасные…
Его прервал внезапный толчок — вся станция содрогнулась, словно от взрыва. Свет моргнул и погас на секунду, затем включилось аварийное освещение.
— Что за хрень? — я схватился за край платформы, чтобы не упасть.
Шар оторвался от консоли и подлетел ко мне, проецируя серию изображений: карта станции, мигающая точка в тюремном блоке, стрелка, указывающая направление.
— Ты хочешь, чтобы я отправился туда? — догадался я. — Что там?
Шар показал изображение гуманоидной фигуры с яркой зелёной точкой внутри — точно такой же, как у меня.
— Ещё один носитель Праискры? — я не поверил своим глазам. — Там, в тюрьме?
Подтверждающее мерцание.
— Чёрт возьми, — я повернулся к учёным, которые всё ещё находились в состоянии шока. — Похоже, вы, парни, упустили нечто важное в своих исследованиях. У вас под носом был ещё один… как вы это назвали? Носитель Праискры?
— Невозможно, — прошептал Ларсон. — Мы бы знали…
— Очевидно, нет, — я схватил униформу одного из младших учёных, который пытался сбежать. — Я одолжу это. Мой нынешний прикид слишком привлекает внимание.
Быстро натянув лабораторный халат поверх своих лохмотьев, я подхватил ID-карту учёного, висевшую у него на шее.
— Доктор Эван Рейли, — прочитал я. — Надеюсь, вы не обидитесь, если я ненадолго стану вами. Обещаю не испортить репутацию… слишком сильно.
— Вы не сможете выбраться, — Ларсон попытался сохранить хотя бы видимость контроля. — Станция переходит в режим изоляции при любой тревоге. Все шлюзы блокируются, корабли обездвиживаются.
— Не беспокойтесь о нас, док, — я натянул защитные очки, чтобы скрыть светящиеся глазницы. — У меня есть чувство, что мячик уже продумал этот момент.
Как по команде, шар выпустил последний луч в консоль, и на всех экранах появился обратный отсчёт: 30:00, 29:59, 29:58…
— Что это? — спросил я.
— Протокол самоуничтожения, — в ужасе прошептал Вейрон. — Он активировал защитный протокол станции!
— Ого, — я присвистнул. — А ты не шутишь, да, мячик? Полное уничтожение доказательств.
Шар мерцнул и направился к двери лаборатории, которая теперь была разблокирована. Я последовал за ним, обернувшись на пороге:
— Было приятно познакомиться, джентльмены. Советую найти способ покинуть эту научную утопию в ближайшие… — я глянул на экран, — двадцать девять минут.
Коридоры станции погрузились в хаос. Аварийное освещение придавало всему происходящему сюрреалистический оттенок. Учёные и технический персонал в панике бежали к спасательным шлюзам, сотрудники службы безопасности тщетно пытались восстановить порядок.