А он, пройдя вглубь, приветственно пожал Энджеллу руку и, измерив взором диван, поинтересовался:
— Ну, что тут у нас?
— Девушка, — кивнул тот на меня.
— Девушка? — брови красавца-доктора тут же подскочили, а глаза вонзились в друга с таким неподдельным удивлением, будто тот сообщал, что на диване лежит ожившая мумия палеозойской эры. По всей видимости, последнее время в жизни Росса отличалось не просто затишьем, а настоящей гробовой тишиной — непробиваемо—глухой и застойной.
— Ага. Мокрая. И набитая.
— Надеюсь, это не ты её набил? — подойдя ближе, шатен положил свой кейс на журнальный столик.
— Если бы я удумал её оттелепонить, боюсь, пришлось бы вызывать не доктора, а катафалк.
Вот же засранец! Ну, форменный прощелыга! И почему он настроен ко мне так враждебно?
— Тогда что случилось?
— Дождь. Мокрый мрамор под ногами. Падение, как результат. Девушки ведь очень невнимательны.
— И очень красивы, к тому же, — заметил доктор, внимательно оглядывая меня.
Красива? Я? Он правда находил меня такой? Я ощутила возрождающуюся в душе уверенность, смягчающую негодование от колких замечаний Росса. Пусть говорит что хочет! Мне плевать! На то он и дядюшка Ау!
— Угу, — в его изумрудных глазищах плясали плутовские искры. — Рассечения у висков особенно их красят.
— Энж, ты ушлёпок! — с мягким укором ухмыльнулся шатен.
Вот! Хоть одна разумная мысль! Уколов ему от этой хвори, доктор! Уколов!
А доктор приступил к дивану, посмотрел на меня в упор и проронил:
— Милая леди..., — он вдруг запнулся и, встрепенувшись, оглянулся на друга: — Кстати, Энджелл, ты нас не представишь?
— О-у, прости! Что-то я тормознул, в самом деле... Это очаровательное создание зовут Стейси Айерс...
Очаровательное? Это он — обо мне? Никогда бы не подумала, что он так меня назовёт!
— ... Стейси, а перед тобой — Энди Холланд, о котором я тебе говорил.
— Стейси? — Энди "посмаковал" каждую букву. — Красивое имя!... Итак, Стейси, посмотрите на меня.
Я послушно выполнила просьбу, хотя с момента появления и так без конца таращилась на этого человека. А он, вглядевшись мне в глаза, подытожил:
— Что мы имеем?... Взгляд фиксирован и не расплывчат. Зрачки не расширены. Это уже хорошо... Вас не тошнит?
— Нет.
— Голова не кружится?
— Нет. В месте удара побаливает немного, но в целом я чувствую себя как обычно.
— Отлично. Похоже, ничего страшного не случилось.
— Вот только, — подбросил фразочку Энджелл, — Стейси потеряла сознание, когда упала.
— Так обычно бывает при ударе в висок. Конечно, его всегда лучше избегать, но на этот раз, к счастью, Стейси легко отделалась. Сейчас я только вымою руки и осмотрю рану... Миссис Дейвис, будьте добры, проводите меня в ванную.
— Конечно, мистер Холланд. Следуйте за мной.
Они уже двинулись было к выходу, как вдруг голос Энджелла их остановил:
— Миссис Дейвис, заодно приготовьте ванну для Стейси. Ей надо бы избавиться от мокрой одежды и как следует согреться.
— Да, сэр.
— И постелите ей в комнате для гостей. Думаю, будет лучше, если сегодня она останется здесь.
Что?! Это ещё с какой стати? Он сам-то понимал, какие глупости городил? Однако всем своим видом — вежливым, но властным и сосредоточенно-серьёзным — он давал понять, что вовсе не шутит. Да и никто из присутствующих даже не думал поддавать его слова сомнениям. Напротив, кажется, они находили это решение разумным, потому как Энди одобрительно покивал головой, а миссис Дейвис коротко согласилась:
— Хорошо, сэр, — и вместе с Холландом упорхнула.
Оставшись наедине с человеком, вынесшем мне приговор, я вонзила в него протестующе-претенциозный взгляд.
— Остаться здесь? — с недоверчивым вызовом переспросила.
— А почему бы и нет?
— Ни за что! Я не настолько глупа, чтобы сделать это!
— По-твоему, в моём доме можно остаться лишь от недостатка ума?
В его голосе послышался мягкий укор, и я лишь тогда осознала, что мои слова и в самом деле могли вызвать обиду. Но, произнося их, я думала о другом: когда неугомонная Бриар Винклер выпрыгивала из собственной шкуры, норовя остаться в этом доме, Росс ей этого не позволил. А меня вот так запросто приглашал сделать это. И даже не приглашал, а в какой-то степени принуждал. Зачем? Почему? Что всё это значит?
— Нет, я вовсе не это имела ввиду.