Я? Нет уж, увольте! Общаться с этим человеком желанием я не горела, убеждаться в чём-либо в отношении его — тоже. Единственным моим намерением было как можно скорее приладить злосчастной тётке отлетевшую конечность и свалить отсюда ко всем чертям. И, откусив от пончика очередной кусок, я уже собиралась повторить свою просьбу о необходимых для этого материалах, как вдруг где-то в глубине дома послышался отзвук распахивающихся дверей, донёсшиеся до нашего слуха мужские голоса, весёлый смех и чьи-то шаги, спускающиеся по лестнице.
— Неужели всё так и было? — спрашивал кто-то сквозь смех.
— Именно так, Нолан, — в этих словах я узнала голос людоеда.
— Не верю! Вы с Энжем известные фантазёры, а значит, вам верить нельзя.
— По-твоему, мы всё это придумали? Зачем?... Терри, а ты что молчишь?
— О, друзья, когда по дому разносятся такие ароматы, я ни о чём, кроме еды, думать не могу.
Голоса, как и шаги, стали приближаться, и я, неожиданно запаниковав, торопливо проглотила дежурный кусок, даже не успев его прожевать. С трудом протиснувшись сквозь стенки пищевода, он давящим камнем рухнул на дно желудка, поднимая в нём неприятный холодок, похожий на страх. Что это со мной? Неужели я, смелая и находчивая обычно, сейчас непонятно с чего волновалась?
— Они идут сюда? — взглянула я на женщину почти с испугом.
— А что тут удивительного? Наверное, ребята просто решили выпить чаю.
— Здесь? На кухне? Разве они не предпочитают делать это в гостиной за столом?
— Ах, Стейси, я же говорила: это очень простые люди.
Чёрт подери! И надо же было мне оказаться здесь в эту минуту! К холодящему страху в душе прибавилась растерянность, отчего мне до смерти захотелось провалиться сквозь землю. Но, даже если бы я умела это, было уже поздно: вынырнув из-за угла, мужчины — а их было трое — переступили порог.
— Вот это запах! — воскликнул Том-людоед, вперивая глаза в поднос с выпечкой. — Миссис Дейвис, вы опять сотворили кондитерский шедевр?
— Не знаю, насколько он удачен, мистер Робсон. Попробуйте и оцените.
— А зачем я, по-вашему, притащился, забросив все дела?
— А тебе бы только их забросить! — хохотнул кареглазый шатен, хлопнув его по плечу. — Миссис Дейвис, вы подрываете нашу трудовую дисциплину.
— И очень правильно делаете, — подкинул мужчина в очках. — Не то хозяин дома, этот неисправимый трудоголик, никогда не вспомнит, что я гость и меня нужно кормить.
И в эту минуту произошло то, чего я меньше всего ожидала: мой язык, иногда живущий отдельной жизнью, позабыл о растерянности и страхе и довольно смело спросил:
— А где же он сам?
На мгновенье мужчины умолкли и, казалось, только теперь заметили меня. Три пары глаз — тёмных, заинтересованных, слегка удивлённых — изучающе прошлись по мне, и под действием их незримой силы я пролепетала едва внятное:
— Я говорю о том страшном бородаче, что повстречался мне вчера у бассейна.
Их лица тотчас озарили весёлые улыбки, причина которых была мне неясна, и тут же от дверей донеслось тихое, но красноречивое:
— Я здесь!
Я оглянулась на вход, в котором вырос какой-то парень — стройный, подтянутый, облачённый в чёрную майку и льняные брюки, — и более чем удивилась. Что за шутки? Короткая стильная стрижка, милое гладко выбритое лицо... На вчерашнего бородача он не походил на капли. Я скользнула по его глазам. Огромные, зелёные. Взгляд задумчивый и глубокий. Именно такой смотрел на меня вчера. Это и есть дядюшка Ау? Нет, это красавец Энджелл Росс!
— Ты не узнала меня, Стейси? — белозубая улыбка, тронувшая его губы, окончательно убедила меня.
— Но вчера со мной был совсем другой человек, — пролепетала я. — Что ты с ним сделал?
— Утопил в бассейне. За то, что он растерзал твой парашют.
Озорная ирония на его лице наряду с упоминанием о парашюте подстегнули меня, словно кнутом; в глазах вспыхнул воинственный огонёк, а по венам вместо крови устремилась непримиримость. И, вооружившись ею, будто мечом, я не преминула съязвить:
— А у тебя, похоже, линька началась?
— Нет. У меня завелась моль. В бороде.
— И у меня тоже, — хохотнул за спиной Робсон.
Я оглянулась на него и только теперь поняла, что он тоже изменился: также подстригся и даже убрал бороду до состояния лёгкой небритости. Конечно, с красавцем Россом он сравнится не мог, но всё равно выглядел намного лучше — опрятнее и моложе. Пока я пялилась на людоеда, Энджелл подошёл ко мне впритык, — и я при этом уловила изумительный аромат фрезии и базилика, слегка разбавленный ледяными нотками мяты, — заглянул в глаза.