– Мишка-Стрелец был убит вашим ножом, – устало произнес я. – Если его взял Дрынов, то именно он – убийца. Более того, у меня есть подозрения, что именно он тот маньяк, которого все ищут.
– Это серьезное обвинение, – сказал доктор Мендлев. – Но раз вы так говорите, то у вас должны быть веские основания.
– Боюсь, что у меня есть только косвенные улики. Когда состоится очередной спиритический сеанс?
– Сегодня вечером. Вы хотите присутствовать?
– Да. И хочу, чтобы вы помогли мне.
– Постараюсь, – пообещал доктор Мендлев.
Я частично посвятил его в свой план, рассчитанный на внезапность и патологическую страсть Дрынова к потустороннему миру. Конечно, я не был уверен и в самом докторе, но у меня не оставалось выбора. Пришло время действовать, иначе Лернейская гидра, в существование которой я начинал реально верить, пожрала бы всех нас. Позднее я отправился к отцу Владимиру и предупредил его о том, чтобы он был начеку: против него готовится серьезная провокация, а исходить она будет, скорее всего, от Монка – лютого врага Христианской церкви. Священник воспринял мое сообщение спокойно, но поблагодарил с легкой улыбкой.
– Все в руках Божьих, – напомнил он мне. – И если что-то случится, на то будет Его воля. Каждый должен нести свой крест по мере сил.
– И все-таки будьте осторожны, – сказал я.
Когда я шел домой, на душе у меня было неспокойно. Вновь резко изменилась погода: на небе сгустились тучи, подул холодный ветер. Какое-то предгрозовое ожидание зависло в тяжелом воздухе. А дома меня поджидал очередной сюрприз – наше жилище было обстреляно из проезжавшего мимо джипа. А зачем они это сделали, можно было только догадываться…
Глава 15
Заклинатель духов
– Стреляли не по окнам, а по крыше, – сказал мне Марков. – Ради профилактики. Чтобы не слишком высовывались.
– Жаль, сегодня вечером мы как раз должны «высунуться». У меня есть идея, как расколоть Дрынова, чтобы он выдал себя. И мне нужны два помощника.
– Считай, что один у тебя уже есть.
Я рассказал Маркову, что нам предстоит сделать. Он усмехнулся, но против моего плана возражать не стал.
– Учти только, – сказал он, – что там соберутся не девицы из благотворительного общества. Дрынов замешан в каком-то преступлении – это ясно. Но и другие тоже. У всех рыльце в пушку. Как бы не повторилась история с электрическими проводами. А возможно, они придумают для тебя какую-нибудь новую пакость. Вот только кто именно? Раструбов, Монк, твой доктор? Когда потушат свет – жди самого худшего. Мементо мори.
– Спасибо, утешил.
– Тебе понадобится вот это. – Марков порылся в своей сумке и вытащил металлическую трубку с оптическим стеклом синего цвета.
– Что это за хреновина?
– Прибор ночного видения. Умыкнул на работе.
– А зачем с собой носишь?
– За бабами подглядывать, как по ночам купаются.
Я положил трубку в карман. Сейчас я чувствовал себя режиссером, ставящим спектакль, и от моего умения зависело многое. Но в этом действе снова требовалась помощь гримера – Милены, которая должна была преобразить Маркова. И нужен был еще один человек, опускающий занавес. Для этой роли я выбрал Сеню Барсукова. Но я никак не ожидал, что он наотрез откажется. Мы ужинали в зале, нахваливая продукты Валерии и ее саму, а я попутно объяснял, что нам предстоит сделать у Дрынова, когда Сеня хладнокровно заявил:
– На меня не рассчитывайте. Я в ваших играх принимать участие не намерен.
– Почему? – недоуменно спросил я.
– Потому что ты сам уже поседел от своих сражений. Хочешь, чтобы и я таким же стал? В нас уже сегодня днем стреляли. А теперь просто убьют. А ведь завтра в городок вернется Ксения, и Раструбов начнет нас поодиночке выводить через болото. И я буду рисковать накануне избавления от всего этого кошмара? Дудки.
– Да ты просто трус! – сказала Милена.
А мы все молчали.
– Пусть трус, – отозвался Сеня. – Но жизнь дороже.
– Жизнь червя, – заметил Марков, презрительно глядя на Барсукова.
Тот усмехнулся, накладывая себе печеночного паштета.
– Можешь называть меня как угодно. Меня это не колышет.
– Считай, что нашей дружбе пришел конец.
– Вот и отлично. Давно пора. В сущности, вы все пустые и бестолковые люди. Хотите, я скажу, что я о вас думаю? Извольте. Марков корчит из себя супермена, потому что страдает комплексом неполноценности. Он боится, что когда-нибудь усомнятся в его способностях, вот и пыжится, как индюк перед курицами. Вадим – мелкий актеришка, обречен на забвение уже при жизни. Потому что характер бабы. Милена и Ксения – две вертихвостки, пустышки, птичий ум, а желание быть светскими львицами. Комочков – царствие ему небесное! – развратный болтун, прохиндей, писака, бумагомаратель…