– Нет. Стану я тратить патроны. Палкой по морде. И весь разговор.
– Методы у тебя какие-то… бериевские, – сказала Милена. – Она хоть призналась в чем-нибудь перед смертью?
– Всю малину выдала. Отвезу ее в Москву и сделаю чучело. – Марков взял гадюку за хвост и унес в свою комнату. Потом присоединился к нашему чаепитию с совершенно невозмутимым видом. – Ну, какова будет программа на вечер? – деловито спросил он, отхватив огромный кусок торта.
– Праздничный ужин в десять часов, – ответил я.
– Снова будешь бить в свой медный таз? – усмехнулся Комочков.
– Предлагаю сыграть в карты, – сказала Ксения. – На раздевание.
– Ты этим в Москве занимайся, – остановил ее я. – А здесь наслаждайся природой.
– А вот я не понимаю, как можно ею наслаждаться? Цветочками вашими, травкой, закатом. Все это можно посмотреть в кино, не слезая с кресла. И комары не покусают.
– Ты, Ксюша, чахлое дитя каменных джунглей. Дай тебе волю, ты бы всю землю забетонировала.
– А ты, Вадимка, кактус на подоконнике. Еще неизвестно, когда зацветешь. Так и проторчишь в горшке всю жизнь.
– Отлезь от моего мужа, – вмешалась Милена. – Он хоть и кактус, но уколоть может. Знаешь, какие у него под кроватью мечи лежат?
– Какие? Покажи.
Не только Ксения, но и все остальные стали меня упрашивать, и мне пришлось сходить в комнату и принести свои трофеи. Оружие стало переходить из рук в руки.
– Славная сталь! – сказал Марков, рубанув воздух.
Комочков также махнул мечом, но угодил им по стулу, разрубив спинку.
– Ну, хватит, хватит! – Я отобрал у них мечи, чувствуя, что они изломают всю мебель.
– Пошли, погуляем? – предложила Маша Барсукова.
Мы согласились и через несколько минут вышли на улицу. Я хотел повести их к Волшебному камню – показать самую яркую достопримечательность Полыньи, но потом решил оставить это лакомство на другой раз. Кроме того, уже начинались сумерки, и идти в это время на болото было опасно. И я повел своих гостей к озеру.
– А где все жители? – спросил Сеня. – Никого не видно. Словно мы попали в царство мертвых.
– Они здесь рано ложатся спать, – сказал я. – Другой часовой ритм.
– Так в этом озере утонул твой дед? – произнесла Милена, когда мы подошли к берегу. Она держала меня под руку и прижималась к плечу.
– Да, – мрачно ответил я, и в этот момент над нашими головами сверкнула ослепительная молния, зигзагом расколов темное небо, на которое вновь наползли тучи. Через секунду ударил гром.
– Бежим скорее обратно! – вскрикнула Ксения. – Сейчас начнется жуткая гроза!
– А я люблю плавать в грозу, – хладнокровно отозвался Марков и стал не спеша раздеваться. Скинув одежду и оставшись в одних плавках, он полез вводу. Мы молча наблюдали за ним, зная, что остановить нашего капитана, если он что-то задумал, невозможно.
– Сумасшедший! – встревоженно прошептала Милена.
Марков нырнул, а затем поплыл вдоль берега, делая размашистые гребки и громко отфыркиваясь.
«А чем я хуже его?» – подумал вдруг я.
– Ну, кто еще смелый? – подзадоривая, крикнул Егор.
В это время начался дождь – сначала мелкий, словно бы подкрадываясь к нам, а потом сразу же открылись все краны и на нас обрушились потоки воды. Я уже сбросил с себя одежду и тоже полез в озеро.
– Куда, идиот? – крикнула мне вслед Милена.
Но я плыл к Маркову, не обращая ни на кого внимания.
– Хорошая водичка, – сказал мне капитан. – Теплая.
– Угу! – согласился я, нырнув.
Толща воды сомкнулась над моей головой, и я поплыл с открытыми глазами, всматриваясь в песчаное дно. Глупая мысль закралась в мою голову: что дед где-то здесь, рядом со мной. Что он не утонул, а просто превратился в какую-то большую рыбу, может быть в сома, и лежит где-нибудь под корягой, шевеля усами и поджидая меня к себе в гости. На ужин. Что едят сомы? Мелкую рыбу? Сейчас он встретит меня и пробулькает: «Здравствуй, внучек! У тебя нарядные жабры и плавники. Как я рад, что ты тоже превратился в сома. Вместе нам будет веселее…» Я вынырнул и огляделся. Оказывается, к нам уже присоединились Комочков и Барсуков. Они брызгались друг на друга, а сверху нас всех поливал еще и небесный водопровод. Три женские фигурки, съежившись, стояли на берегу.
– Давайте сюда! – крикнул им Марков. – Здесь посуше!
Первой решилась Милена.
– Только у меня нет купальника, – отозвалась она.
– Ну и что? – подал голос Комочков. – Мы с Барсуком тоже голые плаваем.
– Милена, прекрати! – строго сказал я, но она уже разделась и, обнаженная, ступила в воду.
– Класс! – выразился Марков, нырнув словно дельфин.
Оставшиеся на берегу две грации, оказавшись в меньшинстве, не стали себя долго уговаривать, предпочтя присоединиться к нашей теплой компании. Скинув с себя всю одежду, они поплыли рядом с нами. Над нами сверкали молнии и гремел гром, лились потоки воды, а мы плескались в озере, словно расшалившиеся дети, хотя каждому из нас было под тридцать. Конечно, это было полное безумие – плавать в грозу, но нами овладела какая-то долгожданная свобода, которая никогда не пришла бы к нам в пыльной и загрязненной, будто большая помойка, Москве.