Погруженный в свои мысли Мартин даже не обратил внимания на эти слова. Он наконец узнал, что едят мыши, но как теперь раздобыть этой еды? Где она хранится?
В этот момент он услышал шаги на дорожке. Мышь, которая ела кроличью еду в клетке, услышала их тоже. Она выскочила и бросилась прочь, а Мартин пошел навстречу фермерской дочке и стал тереться об ее ноги.
Оба заговорили одновременно.
Он услышал какие-то непонятные звуки, когда она спросила:
— Чего тебе надо, киска?
А она услышала только мяуканье вместо его вопроса:
— Где вы храните кроличий корм?
Но оба получили ответы на свои вопросы, когда девочка наклонилась, вытащила из-под клетки большую жестяную коробку от печенья и сняла крышку. Она открыла одну из клеток и протянула руку за миской для еды. Пока она стояла к нему спиной, Мартин воспользовался моментом, сунул мордочку в коробку и ухватил полный рот кроличьего корма — маленьких темно-коричневых палочек. Потом медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, повернулся и пошел обратно на ферму.
Вдруг он с ужасом заметил приближающуюся мать. А что, если она заговорит с ним? Он же не сможет ей даже ответить с набитым кроличьей едой ртом.
Он повернул в сторону, попытавшись избежать встречи. Но она сделала то же самое, чтобы встретиться с ним.
— Марта, сынок! — сказала Дульси Мод. — Давненько не видела тебя. Как поживаешь? Робин и Ларк стали уже опытными мышеловами. А ты? Помнится, ты всегда так привередничал — ну как, поймал хоть одну мышь?
Несмотря на раздутые щеки, он все-таки сумел издать какое-то невнятное урчание, которое Дульси Мод смогла принять за «да», потому что она довольно кивнула:
— Хорошо. Очень хорошо. Должна сказать, мордочка у тебя заметно округлилась. — Она отвернулась и отправилась дальше по своим делам.
Мартин подождал, пока мать скроется из виду. Потом бросился к сараю и поспешно вскарабкался по лестнице на чердак. Он вскочил на комод рядом с ванной и, с облегчением открыв рот, высыпал свою ношу. Челюсти болели от напряжения.
— Смотри, что я тебе принес! — радостно крикнул он.
Но ответа не услышал.
На какое-то ужасное мгновение Мартин подумал, что мышь все-таки сбежала, но тут зашевелилась солома, которая теперь оказалась скатанной в аккуратный шар. Из дырочки на боку шара вылезла мышка и принялась с аппетитом уплетать кроличий корм.
Но это была не его мышка! Это была не его толстенькая мышь со странным именем. Беременная, так она, кажется, назвалась. А эта мышь была просто тощая!
— Эй, послушай, — удивился Мартин, — ты же не Беременная!
— Это точно, — подтвердила мышь, засовывая в рот еще одну палочку корма и принимаясь усердно хрустеть ею.
— Я тебя не понимаю.
Мышь пристально посмотрела на него черными глазами-бусинками.
— А я не понимаю тебя. Но все равно большое спасибо за еду. Если хочешь, можешь заглянуть.
— Заглянуть?
— Ну да, в гнездо. Только осторожно.
Мартин спрыгнул в ванну и осторожно снял несколько соломинок с шара-гнезда.
В нем лежали восемь крошечных мышат, слепых и безволосых.
— Ой, какие! — восхитился Мартин. — Ну разве они не прелесть!
— Это благодаря тебе, Мартин, — сказала мышь. — Я слышала, что у кошки девять жизней, а ты столько же жизней спас — мою и моих детей. Я тебе очень благодарна.
— Да ладно, — смутился Мартин, — чего уж там... я... э...
— Боюсь, я ввела тебя в заблуждение относительно своего имени, — продолжала мышь. — На самом деле меня зовут Друзилла.
— Какое чудесное имя!
Мышь снова принялась за еду, а Мартин воспользовался моментом и обратился к ней как следует.
— Тебе нравится эта еда, Друзилла? — поинтересовался он.
— Высший класс! — отозвалась она.
— Этого хватит?
— И не на один день! Принес во рту, да? — Да.
Друзилла облизнула губы.
— Не хотелось бы тебя еще беспокоить, Мартин, — вздохнула она, — ты и так был очень добр, но мне очень хочется пить, просто умираю от жажды.
— Да, конечно, — кивнул Мартин.
— Боюсь, тебе будет трудновато принести воду таким же образом. Ты позволишь дать тебе совет?
— Конечно, Друзилла.
— Если ты поставишь лапы в лужу, а потом быстро вернешься, на них останется достаточно влаги. Мне нужно совсем немного. Ты не возражаешь?
— Конечно нет, Друзилла, — заверил ее Мартин. — Уже иду, я быстро.
***Выйдя во двор, он огляделся в поисках лужи, но погода последнее время была сухая и теплая, луж нигде не было. Мартин почувствовал облегчение: как и все кошки, он не любил мочить лапы.
Но тут он вспомнил нежный голосок: «Я просто умираю от жажды».