Словно услышав его мысли, мышь высунулась из норки.
В это время в курятник вошла курица, которая собиралась снести яйцо. Она разбудила Дульси Мод, и как раз в этот момент мышь выскочила на середину курятника. Мартин краем глаза глянул на мать. Она внимательно наблюдала за ним.
«Мне просто придется поймать эту мышь, — подумал Мартин. — Если я нарочно ее упущу, она сначала наподдаст мне еще разок, а потом будет таскаться за мной следом до тех пор, пока я не поймаю какую- нибудь другую».
Он подобрался и прыгнул.
— Молодец, — одобрительно кивнула Дульси Мод. Она встала и потянулась. — Неси ее сюда, мне пора перекусить.
Мартин не шелохнулся.
— Мартин! — резко окликнула его мать. — Ты слышал, что я сказала?
Мартин не отвечал. Он скорчился, держа в лапах мышь (когти он, конечно, втянул) и смотрел на мать.
Вдруг он очень рассердился. «Сначала она лезет ко мне на чердак, потом бьет меня, заставляет ловить мышь, которая мне не нужна, а теперь еще и требует ее себе! Не получит!»
Он припал к полу, прижал уши, сердито взмахнул хвостом и зарычал как можно свирепее.
— Ох-ох-ох! Какие мы кровожадные! — хмыкнула Дульси Мод. Она испытывала смешанные чувства — материнскую гордость, что ребенок вырос, и гнев, что он вырос непослушным.
Мартин зарычал снова.
— Ой, да забирай ты свою паршивую мышь, — фыркнула она, повернулась и вышла из курятника.
Мартин дождался, пока мать не скрылась из виду, и отпустил мышь.
— Беги! — сказал он.
— Беги? — слабым голосом переспросила мышь.
— Ну да. Беги, чеши, вали, дуй отсюда!
Мышь с трудом поднялась и на заплетающихся лапах поковыляла в норку.
***— Это был самец? — поинтересовалась Друзилла, когда Мартин рассказывал ей эту историю.
— Самец? — не понял он.
— Ну да. Мышь-мужчина. Он называется самец. А мышь-женщина, такая» как я, — самка.
— Понятия не имею. Я не спрашивал. А тебе зачем?
— Да так, — небрежно бросила Друзилла. — Просто интересно.
Глава шестая Это так скучно!
Мартину стало любопытно. Какая Друзилле разница — он или она была та мышь, которую он поймал? Он подумал и сказал:
— О, я, кажется, догадался. Если бы это была самка, вроде тебя, ты была бы рада, если бы я принес ее сюда и у тебя была бы подруга?
— Не валяй дурака, Мартин! — зашипела Друзилла.
— Ты прямо как моя мама, — вздохнул котенок.
— Я иногда и чувствую себя твоей мамой. Твоя наивность меня порой просто бесит.
— Почему ты на меня сердишься? — не понял он.
— Да потому, что мне приходится воспитывать тебя, как девятого ребенка. А мне и этих восьми обормотов хватает за глаза и за уши.
— Неужели ты не любишь своих детей? — удивился Мартин. — А мне они кажутся такими милыми.
К этому времени мышата выросли почти в половину мамы и стали довольно нахальными, они уже не называли его «дядя Мартин».
— Привет, Март! — весело крикнули двое мышат, пробегая мимо.
— Конечно, люблю! — возмутилась Друзилла. — Просто я уже сыта ими по горло. Если бы я жила нормальной жизнью, а не сидела взаперти в этой дурацкой ванне, я бы уже выставила их из дома. Вы уже взрослые, сказала бы я, всего хорошего. А так они просто сводят меня с ума. Ни минуты покоя. Что же удивительного, что я сержусь?
— А! — только и мог сказать Мартин.
Он очень полюбил Друзиллу и не хотел, чтобы она расстраивалась.
— Что я должен сделать? — спросил он.
— Выпустить их.
— Выпустить? Но тогда у меня будет одна мышь вместо девяти.
— Зато у тебя будет одна счастливая мышь вместо девяти несчастных. — И она с сердитым видом удалилась в гнездо.
— Друзилла! Ну что ты? — окликнул ее Мартин. Но мышь не ответила.
Нахмурившись, Мартин сидел на комоде и наблюдал за мышатами. Они вовсе не выглядели несчастными. Мышата по очереди разбегались и старались подпрыгнуть как можно выше. Он был удивлен тем, как высоко могут прыгать такие крошечные создания, но ни один не мог допрыгнуть до края ванны, и все по очереди съезжали вниз.
— Во что играете, малыши? — поинтересовался котенок.
— Да это не игра, — отозвался один. И тут все заговорили разом.
— Мы хотим выбраться!
— Из этой дурацкой ванны!
— Мы хотим уйти из дома!
— Посмотреть мир!
— Искать счастья!
— Мама уже сыта нами по горло!
— А мы сыты ею!
— Но разве вам здесь не нравится? — растерялся Мартин. — Неужели вам не нравится быть моими любимцами?
— Нет! — хором завопили мышата. — Это так скучно!
— Но если я вас выпущу, — попытался урезонить их Мартин, — вы уже не будете в безопасности. Там моя мать, брат, сестра — они могут вас убить.