– Брат, нельзя доверять ласкам шерсть горностая! Во всяком случае так оставлять нельзя. Создается впечатление, будто ты заляпал грудь тушеным мясом! Есть только одно средство: пересадка меха!
Толстопуз повеселел.
– Какая ты умница у меня, сестра, – восхитился он. – Конечно – пересадка меха! – Затем с сомнением добавил: – Но где ее можно сделать?
– В ветеринарной клинике. Можешь пойти туда хоть завтра. Я все устрою. Там работает хирург по имени Пучик. Он тут же сделает операцию.
– Операцию? – сглотнул Толстопуз. – Завтра? Это больно?
– Нет, конечно. Ведь теперь есть вещество под названием хлороформ… Тебя усыпят перед тем, как резать. Ты ничего не почувствуешь. – Посмотрев на листок бумаги у себя в лапах, она нахмурилась. – Я только что получила письмо от Вруна. По-моему, он немного тронулся умом, брат.
– Да он и всегда был немного с приветом. Значит, это не больно, да? Нисколько?
– Нисколечко.
Однако ночью Толстопуз Недоум от страха перед операцией почти не спал. Придя на следующий день в Королевскую ветеринарную клинику, он обнаружил, что его сестра уже там. Его ждал знаменитый пластический хирург Пучик, горностай в кожаном фартуке и кожаной ермолке. И фартук, и ермолка были заляпаны пятнами крови и гноя. Он оскалился на мэра и пригласил его на операционный стол.
Трясясь от страха, Толстопуз взобрался на зеленую мраморную плиту, которую перед этим протерли дезинфицирующим раствором. Двое ласок-ассистентов привязали его к столу широкими кожаными ремнями. Мэр был совершенно беспомощен. Ему хотелось кричать.
Пучик когтем проверил, насколько остер нож, и нацелился в грудь Толстопуза. Мэр-горностай истошно заорал, и ветеринар отступил.
– Тихо, мэр, – раздраженно произнес Пучик. – Я чуть не прооперировал самого себя.
– Но… но разве вы не усыпите меня этим новым зельем, о котором я слышал?
– Хлороформом? И не собирался. Операция – дело ответственное. Я предлагаю вам вытерпеть боль и пронаблюдать, что будет происходить. В конце концов, это ваша плоть. Я бы сам ни за что не доверил свое тело незнакомцу с ножом. Тем более если бы меня усыпили и я не мог бы видеть, что со мной делают.
– Лучше я буду спать. Пучик тяжело вздохнул.
– Ну, как хотите, – раздраженно произнес он и протянул лапу к бутылочке с хлороформом и тряпке. – Все мои пациенты оказываются трусами!
– Кстати, – сказал Толстопуз, когда смоченную тряпку уже поднесли к его носу. – У вас хороший пересадочный материал? Хорошая шерсть?
– Отличный материал. Не шерсть горностая, разумеется, – ее слишком трудно достать. Немного вы найдете горностаев, готовых добровольно расстаться со своей зимней шубкой. Нет, нет, у нас имеются шкурки горного зайца, которые нам поставляют Шиш и Кыш. Разница очень маленькая. Никто из ваших знакомых не сможет отличить шкурку горностая от шкурки зайца…
Но Толстопуз уже ничего этого не слышал. Он погрузился в забытье до того, как хирург заговорил о зайцах. Ему снилось, будто он танцует среди желтых нарциссов, осыпающих пыльцой его голову. Затем он плыл по реке, в которой резвились колюшки, а над гладью ее кружили стрекозы. Приблизившись к прекрасному арочному мосту, он перепрыгнул через него и оказался среди маргариток, росших на противоположном берегу.
«Траля-ля, я люблю цветы и себя», – пел он во сне.
А в это время Пучик срезал с груди мэра отвратительное пятно и бросил кусок кожи в ведро с надписью «Для мышей». Мэр продолжал свою монотонную песню. Пучик взглянул на пациента, вытер окровавленное лезвие ножа о затвердевший фартук и с отвращением фыркнул.
– Дайте мне бутылку с хлороформом, – приказал он ассистентам. – Этому нужна доза побольше.
27
Толстопуз Недоум дрожал от холода. Он открыл глаза и понял, что находится в помещении, погруженном во мрак. До него доносились какие-то странные звуки – крики, вой, напыщенная декламация. Куда же он попал? Было ощущение, что он очутился в колонии попугаев или других не менее шумных птиц.
Медленно, медленно он приходил в себя. Приложив руку к груди, он нащупал повязку. Ну конечно! Операция!
– Добро пожаловать в преисподнюю! – произнес склонившийся над ним горностай. – Оставь надежду, всяк сюда входящий!
Горностай выглядел в высшей степени устрашающе. Пустые ввалившиеся глаза, обведенные темными кругами, дергающиеся в тике уши, свалявшаяся шерсть, отвратительный запах. Когда он открыл пасть, чтобы щелкнуть зубами, Толстопуз заметил желтые зубы и кровоточащие десны.