Переведя дыхание, Нюху удалось встать на задние лапы. Взглянув на место, где упал вампир, он увидел старую сваю с расщепленной верхушкой.
С одной стороны она заросла зелеными водорослями, в которых шевелились раки, а с другой – ракушками. Одна из щепок пронзила сердце вампира, тело которого разрушалось с ужасающей быстротой. Останки графа Рянстикота падали в поднимающуюся воду, и скоро от него не осталось ничего, кроме мерзких черных лохмотьев.
Нюх застрял в иле, но трио на берегу разбудило дремавшего Возилу, который и спас детектива прежде, чем приливная вода добралась до его мордочки.
– Спасибо, Возила, – поблагодарил Нюх. – Я твой должник.
– Рад вам помочь, господин, – ответил выдра. – В любое время.
На обратном пути в ратушу Плакса нарушил молчание.
– Это самое поразительное зрелище, которое я когда-либо видел, – сказал он. – А я уж боялся, тебе крышка, Нюх!
– Если честно, я и сам так думал, – ответил ласка-детектив.
– А я верила, что ты выкарабкаешься, – удовлетворенно произнесла Бриония. – Ты же всегда побеждаешь!
– Я с тобой полностью согласен! – заявил Грязнуля.
Когда они вернулись в ратушу, Нюх ожидал увидеть общество в панике, но все оставались удивительно спокойны. Большинство гостей медленно, словно во сне, прогуливались. Единственными существами, не утратившими бодрости, похоже, были хозяева: мэр Недоум и его сестра Сибил.
– Это ты виноват, Серебряк! – повернувшись к Нюху, заявил мэр.
Но внимание Нюха было занято другим. Он стоял возле какого-то комнатного растения с полураскрытыми соцветиями.
40
– Ты ошибаешься, дорогой брат. Ласка оказал нам большую услугу, – сказала Сибил. – Он уничтожил вампира. В конце концов, ведь именно для этого мы и устроили бал. Я просто немного увлеклась, вот и все. Ты же знаешь, как я возбуждаюсь, когда устраиваю развлечения.
Мэр похлопал ее по лапе:
– Ладно, ладно, дорогая, не волнуйся. Послушай, я немного устал. Кажется, я не прочь бы соснуть.
Нюх нахмурился, так как ему и самому внезапно очень захотелось спать.
– Что здесь происходит? – посмотрев на один из цветочных горшков, спросил он.
Вокруг него лежали комары мухи и другие насекомые. Мертвые – или спящие?
– Быстро, Бриония, Грязнуля, Плакса… – Однако Плакса уже лежал, посапывая, на полу. – Откройте окно! – закричал Нюх. – Выкиньте все цветы! Быстро! Дорога каждая секунда!
С этими словами он сам распахнул ближайшее окно и бросил из него горшок с цветами. Бриония с Грязнулей без лишних вопросов последовали его примеру. Вскоре горшки один за другим полетели в окна. Комнату наполнил свежий воздух, и ядовитые пары рассеялись. А фарфоровые вазы Сибил одна за другой со звоном разбивались о булыжники под окнами.
– Мои вазы! Мои горшки! – кричала убитая горем принцесса. – Они принадлежали династии Кротов! Им три тысячи лет! Они бесценны!
Не обращая на нее внимания, ласки продолжали уничтожать коллекцию драгоценного фарфора. Казалось, сердце принцессы тоже разбито. Она с тихим стоном и рыданиями опустилась на пол.
Мэр не был готов оставить этот чудовищный вандализм безнаказанным. Он боролся с Грязнулей, пытаясь вырвать у него большой горшок, но Грязнуля был хотя и меньше полнощекого мэра, но гораздо здоровее. Он отпихнул мэра и выбросил в ночную темноту последний горшок.
– Что? – пронзительно закричал мэр. – Головорезы! Ласки-луддиты! Вы разбили жизнь моей сестре. Вы знаете, чего мне стоили эти горшки? Целое состояние! Огромную сумму. Я упеку вас за решетку до конца дней. Констебль Бабабой! Шеф Врун!
Теперь, когда губительные пары улетучились, не успев причинить большого вреда, шеф Врун сделал шаг вперед с наручниками наготове. Но именно в этот миг кто-то появился в дверях, кто-то рано покинувший бал и вернувшийся посмотреть, как обстоят дела. Это был ласка в маске орангутанга с прикрытыми марлей носом и ртом. Оглядевшись, он пренебрежительно фыркнул:
– Ты снова сорвал мой план, Остронюх! С величайшей злобой проклинаю твою ветвь нашей семьи!
– Кто это? – огрызнулся мэр. – Еще один ласка-вандал?
– Лучше не скажешь, – ответил Нюх. – Это мой кузен Баламут. Он недавно вернулся из Таравака с ядовитой землей. Если бы мы не выбросили эти горшки в окно, вы и ваши гости заснули бы на ближайшее десятилетие. Взгляните на этих мух…
Мэр уставился на мух, лежавших на спинках с поднятыми лапками на полу.