Всякий раз, когда она делала паузу, я покорно повторял эти слова. — Я работаю среди богатых людей, у них хорошее образование, — говорила она. — Я наблюдаю, как они поступают, и знаю — они могут добиться всего, чего захотят. И ты тоже. Мама положила руку мне на плечо. — Бенни, ты можешь то же, что и они. Только ты можешь это лучше! Мама уже говорила эти слова. Говорила часто. В то время они для меня мало значили. Да и с какой стати? Я был убежден, что являюсь самым глупым в своем пятом классе, но, разумеется, никогда ей этого не сообщал. — Просто ума не приложу, что с вами делать, мальчики, - сказала она. — Я намерена поговорить с Богом о тебе и о Кур-тисе. Она помолчала, ее взгляд был устремлен в пространство. За-тем она произнесла (скорее для себя, чем для меня): — Мне нужно Божье водительство, чтобы знать, что де-лать. Ты больше просто не имеешь права приносить такие вот табели. Насколько я понял, тема успеваемости была исчерпана. Следующий день, как и все предыдущие, казался всего лишь еще одним неприятным днем в школе, еще одним днем, когда надо мной смеялись. Я не решил правильно ни единой задачи по арифметике и не написал ни слова без ошибок в диктан-те. Придя домой, я сразу же переоделся в спортивную одежду и выскочил на улицу. Большинство моих сверстников игра-ли или в футбол или в игру, которую я любил больше всего: «Сбей крышку». Мы резались в «Сбей крышку» так: крышку от бутылки кла-ли в трещину в тротуаре. Потом брали мяч — любой, который был достаточно прыгучим, — вставали в линию и по очереди бросали мяч в крышку, стараясь по ней попасть. Тот, кому это удавалось, получал два очка. Если кто-то ухитрялся сдвинуть крышку мячом на несколько дюймов, то выигрывал пять очков. Десять очков присваивалось тому, кто мячом подбрасы-вал крышку в воздух, а она приземлялась на противоположной стороне дороги. Когда становилось темно или когда мы уставали, я и Кур-тис шли наконец домой и смотрели телевизор. Смотрели мы его до тех пор, пока не отправлялись в постель. У мамы был ненормированный рабочий день, и она никогда не приходила домой раньше нашего «отбоя». Иногда я просыпался оттого, что слышал, как она поворачивает ключ в замке. Через два дня после истории с табелем мама вернулась за час до того, как мы собирались лечь спать. Я и Куртис, развалив-шись на полу, смотрели телевизор. Она пересекла комнату, решительно выключила его и повернулась к нам. — Мальчики, - заявила мама, — вы теряете слишком много времени, сидя перед телевизором. Так образования не получишь. Прежде чем мы успели возразить, она сообщила нам, что молилась о мудрости. — И Господь сказал мне, что надо делать, — продолжала она. - Поэтому с сегодняшнего дня вы не будете смотреть телевизор. Кроме двух программ в неделю. Мы выберем их заранее. — Только две программы? - я не верил, что она могла сказать такую ужасную вещь. — Но это же… — И только после того, как вы выполните домашнее задание. А еще никаких игр и гуляний после школы, пока уроки не бу-дут сделаны. — Но другие мальчики выходят на улицу сразу после занятий, — сказал я, не в силах думать ни о чем, кроме своих това-рищей, с которыми не смогу больше играть. — У меня и друзей не останется, если я буду все время сидеть дома… — Очень может быть, — ответила мама, — но другие дети не собираются преуспеть в жизни, а ты будешь успешным. — Но,мама…