Умберто Эко в своих «Картонках Минервы» пишет еще про один пример: «Вынужденное насилие может не осадить обидчика, а подхлестнуть его. Если кто-то нападает на тебя, ты имеешь право ответить ударом. Но если ты знаешь, что твой удар зашвырнет противника на Луну и уничтожит не только самого противника, а и сместит наш спутник со своей орбиты, нарушится гравитационное равновесие. Марс врежется в Меркурий и так далее, что приведет к гибели всей Солнечной системы, и может это именно то, чего хотел нападавший. Тогда ты не должен ему позволить добиться своей цели».
Доктор Морис Никол (британский психиатр, писатель) в своей книге «Психологические комментарии
к учению Гурджиева и Успенского» говорил, что «война — это событие, которое захватывает в свой вихрь миллионы людей независимо от того, желают они этого или нет. Люди, однако, воображают, что они свободны. Вся жизнь человека основана на идее о том, что он свободен в своем выборе. Если бы человек мог ясно увидеть, что он механичен, т. е. несвободен, он бы не вынес этого осознания... Считается, что война вызывается внеземными влияниями, а не людьми. Просто говорится, что планетарные влияния создают войну на Земле. Но добавляется, что эти влияния создают войну для спящего человечества. Так как человек очень крепко спит, эти влияния действуют на него определенным образом. Если бы он бодрствовал, то они действовали бы на него по-другому. Самой большой ошибкой и несправедливостью, которую мы совершаем по отношению друг к другу, является то, что мы считаем всех сознательными. Миллионы людей убивают друг друга, переносят невообразимые страдания и так далее, потому что они не могут иначе, и все это ни к чему не приводит — и не может ни к чему привести! Направление, которое может куда-то привести, — это пробуждение от сна. Каждую секунду некоторые люди уже готовы пробудиться. Если они не пытаются этого сделать, то они преграждают путь другим. Все, что опирается на насилие, может созидать только насилие. Нет ни одной школы истинного знания, которая учила бы насилию... Когда начинается война, то люди находят причины для
нее, соглашаются с ней и почти верят, что они принимают в ней участие по собственному желанию. На самом же деле война, как огромное коллективное событие, как вихрь, захватила их своими мощными влияниями и заставила их принимать участие в ней». Насилие — это вопрос власти, а не истины.
Интересно, как относились к войнам христианские святые и богословы. И вот как.
АВГУСТИН БЛАЖЕННЫЙ, епископ Иппонский (354–430) делил войны на справедливые (bellum justum) и несправедливые (bellum anjustum). Война справедлива, если имеет «справедливую причину» (justa causa) и ведется на законном основании и по приказу законной власти (justus titulus). За войну, начатую по несправедливым побуждениям (например, из алчности), отвечает перед Богом царь, ее предпринявший, но не воин, повинующийся царю. На войне должны соблюдаться обычаи войны (consvetudo bellorum). Допускается применение силы и хитрости, но воспрещается вероломство и нарушение слова, данного врагу. Ведущий справедливую войну одерживает победу. Если же победа достанется государству, предпринявшему несправедливую войну, то это является наказанием Божиим за грехи. Рабство побежденного — естественное следствие одержанной над ним победы. Международное право, по Августину, распространяется только на народы христианские; язычники находятся вне законов цивилизованного международ-
ного общения. К войнам Августин относился сдержанно, сравнивая воинскую славу с успехами гладиатора в цирке. Но в ряде случаев он оправдывал участие христианина в войне. Христианин не должен применять оружие в личных интересах, но обязан пускать его в действие по повелению Бога или установленных им властей. Что предосудительно на войне? — спрашивал Августин и отвечал: не смерть, так как рано или поздно все люди должны умереть, но желание причинять вред, жестокость мщения, дух яростный и безжалостный, свирепость в борьбе, жажда господства и другие подобные вещи. Средневековый теолог ГРАЦИАН развил эти идеи в сборниках «Декреты» и «Согласование противоречивых канонов» (1139–1142), где дал определение международного права и высказался за соблюдение договоров, подкрепленных клятвой, допуская, однако, неисполнение обязательств постыдных, незаконных, неосторожных или противоречащих божественным предписаниям. На вопрос: является ли война грехом? — он отвечал отрицательно; на другой вопрос: какая война является справедливой? — отвечал, используя аргументацию Августина: на обиду, нанесенную союзникам, надлежит отвечать оружием.