— Нет, Боже, успокойся. Почему ты так настойчиво думаешь о себе плохо?
— Потому что других причин для такого поступка с вашей стороны я просто не вижу.
— Элисон, постарайся не думать об этом, чтобы не делать Дэниэлу больно. Я только скажу, что он безустанно винит себя в том, что когда-то произошло. Хочешь вспомнить, как вам было хорошо? Пытайся найти предметы, которые напомнят тебе об этом. Но, уверяю, всё знать тебе не нужно. Живи сегодняшним днём и не оборачивайся на прошлое, — шатен заключил меня в свои объятия, в которых я сразу же дала волю эмоциям.
Я очень долго рыдала в плечо друга, вспоминая разговор с Дэниэлом. И когда слёзы устали бежать из глаз, посмотрела на лицо друга и вновь ужаснулась от того, что посмела вытворить.
— Прости, — жалостно выдавила я.
— Не извиняйся, — ухмыльнулся мужчина. — Ты должна гордиться собой. Твои успехи в бою значительно выросли. Даже не думал, что у тебя получиться меня повалить на пол.
Харви разрядил обстановку так, что я смогла улыбнуться.
— Расскажи мне о нас с Дэниэлом, — умоляюще произнесла я, смотря в его глаза.
— Пусть он сам тебе это расскажет. Я не в праве.
— Он вылетел из моей комнаты с такой скоростью, ты бы видел. И я подозреваю, что он снова начнёт избегать меня. Дэниэл проговорился, что любит меня, и при этом же ушёл, представляешь?
— Нет, не представляю. Но я попробую поговорить с ним, обещаю. Мы же с тобой друзья, а друзья помогают друг другу.
В компании Харви мне всегда легко и хорошо. Он умеет подбирать нужные слова, знает, что меня расслабляет и отвлекает от плохих мыслей. Но что самое важное, его мысли я никогда не читала. Он всегда искренен со мной. Даже сейчас, затаив на него обиду после правды о потери памяти, к которой причастен этот мужчина, я не желаю применять на нем свой дар.
Глава 13.
Прошла неделя с момента нашей последней встречи с Дэниэлом. До сих пор его никто нигде не видел, и он сам не объявлялся. Трёх ангелов из поискового отряда отправили на задание, найти его. Я была уверена в том, что он не желает пересекаться со мной, поэтому отсиживается где-то. Но судя по тому, что начали его поиски, мне не по себе. Предчувствие нехорошее...
Главный ангел знает о том, что я начала вспоминать прошлое, но он единственный, кто не разговаривает со мной на эту тему. И я благодарна ему за это, так мне проще справляться с бушующим ураганом мыслей.
Не смотря на сильное переживание за Дэниэла, я продолжала тренироваться. Мой дар с каждым новым занятием возрастал в геометрической прогрессии. Мне уже удалось развиться до того, чтобы без проблем читать мысли человека, который находится в соседней комнате. Это воодушевляло меня. Теперь я могу услышать, о чём думает Дэниэл перед сном. Если, конечно, он вернётся домой.
Большой страх прожигал моё сердце из-за того, что ангел мог быть пойман в плен или вовсе убит. Как бы сильно я не отговаривала себя, не думать об этом, ничего не выходило. Я боялась больше никогда не увидеть искрящихся в солнечном свете светло-карих глаз, боялась больше не прикоснуться к нему. Волнение за Дэниэла не отступало ни на секунду, я думала о нём постоянно, будь то на тренировке, будь то в постели. Он заполнил собой все мои мысли.
Быть может, мужчина вернётся. Но что будет? Я так же боялась увидеть в его глазах боль, которую он испытывает, глядя на меня. Мне до сих пор не известно, что произошло в прошлом, лишь потому, что я перестала настаивать на раскрытии этой тайны. Я отступила. Мне просто хотелось увидеть Дэниэла и крепко его обнять. Пусть он и не пожелает быть со мной, но нашу дружбу я не потеряю.
Сейчас, сидя за письменным столом, я с усиленным сердцебиением чиркаю письмо маме, рассказывая о безумной любви к ангелу с до жути приятным голосом. Ещё не бывало такого, чтобы я смогла написать письмо, сдержав слёзы. Это письмо, как и все остальные, было пропитано солеными каплями.
— Ну, вот, мамуль, как-то так, — почти беззвучно произнесла, вытирая лицо салфетками, большую упаковку которых мне подарила Оливия со словами: «Плачь сколько хочешь, но не при мне».
Первые несколько дней она безустанно твердила мне, чтобы я отпустила то, что хочу вспомнить, попутно извиняясь за утаение правды. Мне уже давно стало понятно, что все мои близкие скрывали потерю моей памяти для моего же блага. Но душа требовала подробностей. Что таить, она и сейчас требует, но я пытаюсь унять её пыл, снова доверившись друзьям. Если они говорят: «Не надо», значит, не надо. Рано или поздно я вспомню, не сомневаюсь в этом. Главное дождаться этого момента, не разводя конфликтов в и без того натянутых отношениях.