Ги де Мопассан
Мюзотта
Александру Дюма-сыну в знак великого восхищения и сердечной преданности
Жан Мартинель — племянник г-на Мартинеля, художник, уже пользующийся известностью и награжденный орденом, 30 лет.
Леон де Петипре — брат Жильберты Мартинель, молодой адвокат, 30 лет.
Г-н Мартинель — бывший гаврский судовладелец, 55 лет.
Г-н де Петипре — бывший член суда, кавалер ордена Почетного легиона, 60 лет.
Д-р Пеллерен — врач, очень элегантный, 35 лет.
Г-жа де Роншар — сестра г-на де Петипре, 55 лет.
Анриетта Левек, по прозвищу Мюзотта, — натурщица, бывшая любовница Жана Мартинеля, 22 лет.
Г-жа Флаш — акушерка, бывшая танцовщица Оперы, 35 лет.
Жильберта Мартинель — дочь г-на и г-жи де Петипре, только что вышедшая замуж за Жана Мартинеля, 20 лет.
Лиза Бабен — кормилица, 26 лет.
Слуги
Действие происходит в наши дни, в Париже. Первый и третий акты — в гостиной у г-на де Петипре. Второй акт — в комнате Мюзотты.
АКТ ПЕРВЫЙ
Строгого стиля гостиная в доме г-на де Петипре. Посредине стол. Направо диван. Налево стулья и кресло. В глубине дверь, выходящая в галерею. Боковые двери. Лампы зажжены. Выходят из-за стола.
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Г-н де Петипре, г-н Мартинель, г-жа де Роншар, Леон де Петипре, Жан, Жильберта в подвенечном платье, но без цветов и вуали.
Г-жа де Роншар (поблагодарив поклоном г-на Мартинеля, который вел ее под руку, садится направо и зовет). Жильберта! Жильберта!
Жильберта (отпуская руку Жана). Что, тетя?
Г-жа де Роншар. Кофе, деточка!
Жильберта (подходя к столу). Иду, тетя.
Г-жа де Роншар. Береги свое платье!
Леон (подбегая). Нет, нет, сегодня сестренка не должна разливать кофе. В день ее свадьбы! Я сам займусь этим... (Г-же де Роншар.) Знаете, тетя, как адвокат я на все руки мастер.
Г-жа де Роншар. О, я знаю твои качества, Леон... и ценю их...
Леон (смеясь, подавая ей чашку). Вы слишком добры.
Г-жа де Роншар (взяв чашку, сухо). ...по их достоинству!
Леон (про себя, возвращаясь к столу). Вот те на! Маленький щелчок... Без этого никогда не обходится. (Предлагает другую чашку Мартинелю.) Три куска, не правда ли, господин Мартинель, и немного коньяку? Я знаю ваш вкус. Мы за вами будем очень ухаживать, вы увидите.
Мартинель. Благодарю, мой друг.
Леон (отцу). Хочешь кофе, отец?
Петипре. Да, сынок.
Леон (к молодоженам, которые сели налево и разговаривают вполголоса). А вы, молодые супруги?
Молодые люди, поглощенные разговором, не отвечают.
Вопросов больше не имеем! (Ставит чашку обратно на стол.)
Петипре (Мартинелю). Вы, кажется, не курите?
Мартинель. Благодарю, никогда.
Г-жа де Роншар. Это меня удивляет. Мой брат и Леон никак не могут обойтись без этого, даже в такой день, как сегодня... Какая это гадость — сигара!
Петипре. Приятная гадость, Кларисса.
Леон (подходя к тетке). Почти все гадости приятны, тетя; я знаю такие замечательные...
Г-жа де Роншар. Повеса!
Петипре (беря сына под руку). Пойдем курить в бильярдную, раз твоя тетка этого не любит.
Леон (отцу). Ах, разве она любит что-нибудь, кроме своих пуделей?..
Петипре. Ладно, молчи.
Оба выходят в среднюю дверь.
Мартинель (г-же де Роншар). Вот эта свадьба в моем вкусе; такие не часты здесь, в вашем Париже. После церкви — завтрак, затем все приглашенные уходят, даже подружки и шафера. Остаешься своей семьей, а к обеду приходит несколько родственников. Играют на бильярде или в карты, как в обычные дни, новобрачные флиртуют...
В этот момент Жильберта и Жан подымаются и медленно выходят под руку в среднюю дверь в глубине сцены.
Потом, не позже двенадцати, бай-бай.
Г-жа де Роншар (в сторону). Как он вульгарен!
Мартинель (садится направо, на диван, рядом с г-жой де Роншар). А молодые вместо нелепого традиционного путешествия отправляются себе по-хорошему в приготовленную для них квартирку. Я знаю, что вы считаете это не шикарным, не изысканным. Что поделаешь, я так люблю.
Г-жа де Роншар. Но так не принято в большом свете, сударь.
Мартинель. В большом свете! Да их у нас тридцать шесть тысяч, этих светов. Знаете, в одном только Гавре...
Г-жа де Роншар. Я знаю только наш... (спохватившись) мой, который достаточно хорош для меня.
Мартинель. Разумеется. В конце концов, сударыня, что бы там ни было, а со свадьбой дело сделано, и я надеюсь, что вы будете жаловать моего племянника, который до сих пор...
Г-жа де Роншар. Придется, раз он зять моего брата и муж моей племянницы.
Мартинель. Но ведь не только поэтому? Я очень рад, что с этим покончено, потому что хотя жизнь у меня и прошла в затруднениях...
Г-жа де Роншар. У вас?
Мартинель. ...в коммерческих затруднениях, а не в брачных.
Г-жа де Роншар. Это вы-то говорите о затруднениях! Вы, крез, дающий полмиллиона приданого своему племяннику. (Со вздохом.) Полмиллиона франков! Ровно столько, сколько прокутил мой покойный муж.
Мартинель. Да... Я знаю, что господин де Роншар...
Г-жа де Роншар (вздыхая). Разорил меня и бросил через год после свадьбы, через год, сударь!.. Этого времени мне только на то и хватило, чтобы понять, как я могла бы быть счастлива! Ведь этот бездельник умел добиться, чтобы его обожали.
Мартинель. Вот прохвост!
Г-жа де Роншар. О сударь! Он был светский человек.
Мартинель. Одно другому не мешает!
Г-жа де Роншар. Не будем говорить о моих горестях. Это было бы слишком долго и слишком печально. Здесь все так счастливы.
Мартинель. А я, признаться, больше всех. Мой племянник — такой славный малый! Я люблю его, как сына. Сам я пошел по торговой части...
Г-жа де Роншар (в сторону). Это и видно.
Мартинель. ... по морской торговле; а он собирается прославить нашу фамилию как художник; он зарабатывает деньги кистью, как я кораблями. Искусство, сударыня, приносит нынче столько же, сколько торговля, да и риска меньше. Между прочим, таким быстрым успехом он обязан мне. Мой бедный брат умер, жена его вскоре последовала за ним, и я остался одиноким холостяком с мальчишкой на руках. Конечно, я обучил его всему, чему мог. Он пробовал силы и в естественных науках, и в химии, и в музыке, и в литературе. Но к живописи его тянуло больше всего. Я и толкнул его на этот путь. Как видите, он преуспел. В тридцать лет он уже известен и недавно награжден орденом...