«...Цари! - Я мнил, вы боги властны,
Никто над вами не судья, -
Но вы, как я, подобно страстны
И так же смертны, как и я».
Вспомним, что Львов в черновиках написал около этого четверостишия на полях свое замечание: «Прекрасно!»
«И вы подобно так падете,
Как с древ увядший лист падет!
И вы подобно так умрете,
Как ваш последний раб умрет».
Дело принимало дурной оборот. Дмитриев привез весть, что Шешковскому, «кнутобойцу», поручено дело Державина. Пришлось срочно писать объяснение, оправдание: стихи, дескать, были написаны в 1780 году, а напечатаны в 1787-м, когда французская революция еще не начиналась, что царь Давид не мог быть якобинцем, что, дескать, только ночные птицы не в силах сносить без досады сияние солнца... Кое-как обошлось. Однако мечту об издании сочинений пришлось пока оставить.
После этих событий Львов в Петербурге старается жить неприметно. Удаляется на свою дачу, где прикупил еще соседний участок у Вельяминова. Зная по опыту юности, в какой торжественный праздник превращается для молодежи домашний спектакль, какое значение он имеет для духовного роста детей, оп налаживает детские постановки в деревне и в Петербурге, а также в театральном зале нового дома Державина. Ганюшка тоже считал очень полезным представлять на театре «тражедии», что делает, как он говорил, «питомцев хотя в науках неискусными», однако доставляет им «людкость и некоторую развязь в обращении».
У Львова теперь свой оркестр в сорок восемь крепостных музыкантов. Его дочери учатся музыке. Лизаиька поет неплохо русские песни. Впоследствии старый Державин любил, когда Параша играла ему на клавикордах, а Верочка тоже играла и пела ему, переписывала в свой альбом вокальные и фортепианные пьесы. Альбом ее до сих пор сохранился, это альбом В. Н. Воейковой. Второй сын, Алексанечка, наделен голоском, который «более имеет нот, нежели в русской азбуке букв считается, - так писал Львов 10 сентября 1796 года двоюродному брату жены, советнику при псковском губернаторе Н. П. Яхонтову, даровитому композитору. - Для него и для двух моих девочек напишу я маленькую драму и пришлю к твоему песнесловию»90.
Львов действительно сочинил комическую оперу «Милет и Милета» и героическое игрище «Парисов суд».
«Милет и Милета», созданная для детей, сохранилась в двух рукописных вариантах. Первый из них, ошибочно отнесенный к 1794 году, начинается кратким разъяснением для композитора: «Задача сделать из готовых двух песенок и одного хора, на музыку уже положенных и выученных в одной послеобеда, пастушью драму для двух лиц, не переменяя ни слов, ни музыки».
Требовалось также сочинить и симфонию (то есть увертюру) в «пастушьем вкусе». Кроме того, он хотел, чтобы «связь сей пастушьей драмы» была основана на «канцонетте», то есть на песне «одного литератора, не знающего музыки (не самого ли Львова? - А. Г.) со словами Ганюшки «Мечта».
Стихотворение «Мечта» написано Державиным в конце 1794 года «на сговор автора со второю его женою»:
«Вошед в шалаш мой торопливо,
Взглянула: мальчик в нем сидит
И в уголку кремнем в огниво,
Мне чудилось, стучит».
В черновике Державина очень много поправок, сделанных рукой Львова. И обращает внимание сходство темы «Мечты» со стихотворением Львова «на готовую музыку Джирдини» о куколке, которое перекликается с народными песнями.
Пьеса «Милет и Милета» написана на эту же тему народных песен. «Действие происходит под навесом у шалаша - ручеек... цветы». Дуэт («Как приятно, друг мой милый»), вслед за ним «Хор пастухов» («Спи, прекрасная Милета... почивай, почивай...»), «Песенка» («Вошед в шалаш...»), «Ария» («Одна тут искра отделилась...»). Далее ремарка: «В шалаше увидела мальчика, сечет огонь. Искорка попала в глаз - влюблена. Милет - тоже». И заключительный «Дуэт»: «Драгой Милет, драгой Милет, ты мил мне, мил сердечно»91.
Все это написано между делом, с юмором, с легкой песмешкой над происходящим на сцене, очень изящно, для интимного круга.
Вторая комическая опера - «Парисов суд» - «героическое игрище», сохранилась тоже только в рукописи; опера имеет дату: «Октября 17-го 1796 года С. П. Бурге»92.
Эта пьеса - едкая, хлесткая сатира на «олимпийское» общество, площадное гаерство ярмарочного паяца. Оно недаром названо «игрищем» с ироническим ярлыком «героическое»!
Несмотря на некоторые длинноты, пьеса как сатирическое произведение принадлежит к лучшим творениям Львова. Он мастерски обличает высшие круги, задевая даже Екатерину. При этом автор противопоставляет светскому обществу образ Париса, русского пастушка, честного, проницательного. Достаточно взглянуть на иллюстрации Львова к «Парисову суду», чтобы понять гротесковый стиль его «театрального памфлета».
«Парисов суд» примыкает к возникшему в России в конце XVIII века литературному жанру «ирои-комической поэмы», хотя и написан в драматической форме. Он несет в себе явные черты «перелицованного» «ирои-комического» жанра, перенесенного в комическую оперу. Других подобных произведений в театроведении не отмечено.
В «Парисовом суде» сказалось влияние Капниста, о чем свидетельствует и самый текст произведения Львова, но главное - его «предисловие».
Значительность «Парисова суда» - своеобразной комической оперы - и отсутствие каких бы то ни было публикаций заставляет вкратце рассказать ее содержание и привести наиболее характерные цитаты.
«Героическое игрище» Львов предварил своего рода посвящением:
«Брату Василью Васильевичу, творцу Ябеды
Рапорт и приношение
В силу вашего веленья
Учинил я исполненье
И при сем вам подношу:
Обыденную проказу
Суд Парисов по заказу.
Земно, государь, прошу
Помянутое творенье
Взять в свое благоволенье
И решенье учинить
Ябедой своей покрыть.
...А доколе не решится
Ябеде повинен суд,
Униженно поклонится
с приписью подьячий
Сочинитель Ванька-ямщик».
Этой подписью «ямщика» он как бы связывал «героическое игрище» с «игрищем невзначай» «(Ямщики па подставе») и подчеркивал, что «Парисов суд» создан как народное игрище ца ярмарках и площадях. Упоминание «Ябеды» Капниста красноречиво свидетельствует о единстве идейных позиций двух авторов.
Начало - музыкальное вступление - охарактеризовано сочинителем как намерение создать в спектакле именно народное игрище: «Военная симфония пересекается словами и песнею Париса, который под дубом ковыряет лапти, кнут за поясом и котомка за плечами.
Парис (вслушиваясь в военную музыку): Ори, ори, наши ребята, ори:
Песня
Ох! вы братцы дорогие,
Вы, Приямочки родные,
Перестаньте воевать,
Право, вам не сдобровать.