Новая часть поэмы была названа им «Пир на весь мир». Ему хотелось непременно закончить ее, потому что он видел в ней свое завещание, свое последнее напутственное слово молодым революционным борцам. Основное содержание «Пира» определяется притчей «О двух великих грешниках», где поэт утверждает ту истину, что беспощадная расправа с тираном — святое, благородное дело.
В центре «Пира» — «народный заступник» юноша Григорий Добросклонов (в лице которого Некрасов прославлял Добролюбова), будущий революционный борец:
И замечательно, что, несмотря на свою горькую участь, Добросклонов — единственный истинный счастливец во всей этой поэме Некрасова. Некрасов всячески подчеркивает, что на поставленный его поэмой вопрос, «кому на Руси жить хорошо?» — следует ответить: Добросклонову, революционному борцу за народное счастье.
Счастье отдельной личности — только в служении народу. Таковы эти последние строки последней поэмы Некрасова.
Мысли, высказанные в заключительной части поэмы, были так дороги Некрасову, что он хотел возможно скорее обнародовать их. Но едва «Пир на весь мир» появился в журнале, как цензура конфисковала журнал и заставила вырезать оттуда произведение Некрасова.
Для умирающего это было тяжелым ударом. Он пригласил цензора к себе и стал упрекать его за трусость и невежество. Цензор «пыхтел, сопел и отирал пот с лица, как после жаркой бани, и только по временам мычал отрывистые фразы: „Да успокойтесь, Николай Алексеевич“, или: „Вот поправитесь, переделаете — тогда и пройдет!“».
Это увеличило предсмертные страдания поэта.
— Вот оно, наше ремесло литератора! — сказал он одному из докторов. — Когда я начал свою литературную деятельность и написал первую свою вещь, то тотчас же встретился с ножницами. Прошло с тех пор тридцать семь лет — и вот я, умирая, пишу свое последнее произведение и опять-таки сталкиваюсь с теми же ножницами.
Кроме этой поэмы, Некрасов, буквально на смертном одре, написал «Последние песни», где все та же тревога и боль о народе.
Его подвергли мучительной операции, которая лишь на несколько месяцев отсрочила смерть. Спать Некрасов мог только под сильным наркозом, страдания его были так мучительны, что бывали дни, когда он с утра до ночи непрерывно кричал, и все же нечеловеческим напряжением воли он находил в себе силы слагать свои «Последние песни».
Когда читатели узнали из этих песен, что Некрасов смертельно болен, его квартира была завалена телеграммами и письмами, где выражалась скорбь о любимом поэте.
Особенно растрогал больного прощальный привет Чернышевского, присланный из далекой Сибири:
«Скажи ему, — писал Чернышевский Пылину, — что я горячо люблю его, как человека, что я благодарю его за доброе расположение ко мне, что я целую его, что я убежден: его слава будет бессмертна, что вечна любовь России к нему, гениальнейшему и благороднейшему из всех русских поэтов. Я рыдаю о нем. Он действительно был человек очень высокого благородства души и человек великого ума. И, как поэт, он, конечно, выше всех русских поэтов».
Умирающий выслушал этот привет и сказал еле слышным шопотом:
— Скажите Николаю Гавриловичу, что я очень благодарю его… Я теперь утешен… Его слова мне дороже, чем чьи-либо слова…
Умер Некрасов 27 декабря 1877 года (по новому стилю 8 января 1878 года). Его гроб, несмотря на сильный мороз, провожало множество народу. Когда Достоевский, говоривший речь над могилой, сказал, что Некрасова как поэта можно поставить тотчас же после Пушкина и Лермонтова, в толпе раздались крики:
— Выше! Выше!
VIII
В своих воспоминаниях о Некрасове один из его современников, хорошо знавший его в течение десятков лет, отозвался о нем так:
«Это был человек мягкий, добрый, независтливый, щедрый, гостеприимный и совершенно простой… не заботящийся о завтрашнем дне, когда сегодня надо помочь другому».
Эти душевные свойства Некрасова отразились в его поэзии. Вся она исходит из горячего сострадания к людям: