Со дня рождения княгини прошёл месяц. Саша с Наташей не могли видеться слишком часто — того требовали правила приличия. Но она стала выходить в свет и часто, к удивлению отца, напрашивалась его сопровождать. Князь терялся в догадках о причине этих странностей. Но более сведущая жена быстро всё ему объяснила. Князь был не против. Молодой человек ему нравился. Он даже научился понимать, что капитан Дворжецкий где-то рядом, стоило ему только увидеть перемены в лице дочери. А перемены эти сложно было не заметить. Лицо девушки начинало светиться ослепительной улыбкой, как только она замечала своего избранника. Иногда им удавалось остаться наедине. Для неё это были счастливейшие минуты. Саша сначала отнёсся ко всему настороженно. Но постепенно тяга к этому прелестному созданию стала непреодолимой. И, в конце концов, он влюбился. Страстно и безоговорочно.
Но, к сожалению, эта идиллия длилась не долго. Как и предполагал генерал Ковалёв, персы развязали боевые действия. Вестовой доставил пакет в дом Дворжецких.
Саше было предписано в недельный срок явиться в Карабагскую провинцию, в крепость Шуши, под командование генерала-майора Мадатова. Уезжать надо было срочно, но как об этом сообщить Наташе, Саша не знал. Просто заявиться в дом князя он не мог. Выручил случай.
К дому Дворжецких подкатила богатая карета. Из неё вышел князь в сопровождении дочери. Дворецкий открыл перед ними дверь.
– У меня срочное дело к господину Дворжецкому Сергею Павловичу, – торжественно произнёс князь.
Удивлённый Дворжецкий старший вышел на звук голоса.
– Сергей Павлович, у меня к вам безотлагательное дело. Где мы можем поговорить наедине?
– Прошу вас в мой кабинет, князь, – всё ещё удивлённый, произнёс Сергей Павлович.
Князь обернулся к Наташе:
– Наташенька. Подожди меня здесь. Наша беседа займёт минут... – он сделал паузу, оглядевшись, словно ища кого-то, – минут пятнадцать, может чуть больше, – договорил он нарочито громко и проследовал в кабинет за Дворжецким-старшим.
Всю эту картину Саша наблюдал из-за приоткрытой двери, не веря своим ушам и глазам. Только много позже он понял, что никаких дел у его отца с князем на тот момент не было и быть не могло. Просто чета Разбегаевых не нашла другого способа, как дать молодым людям попрощаться, соблюдая приличия.
И как только князь узнал, что капитан Дворжецкий уезжает, они с женой решили схитрить.
Наташа была удивлена не меньше, чем Дворжецкие. Папа поймал её в коридоре и сказал, что он уезжает по делам и хотел бы, чтобы она поехала с ним. Это было удивительно тем, что инициатива обычно исходила от неё. Но она молча согласилась, чувствуя, что это неспроста.
Саша, дождавшись, когда за отцами закроется дверь, выбежал в холл. Они обнялись и Саша, ничего не говоря, увлёк Наташу за собой в соседнюю комнату. Она не выдержала и взмолилась:
– Сашенька, милый, не томи, не то я прям сейчас сознание потеряю.
Он взял её за руки:
– Только не волнуйся. Мы оба знали, что это рано или поздно случится. Время пришло, мне пора ехать.
– Когда?
– Завтра, рано утром.
Она сникла.
– Да, я знала, но не думала, что так скоро… – У неё на глаза навернулись слёзы.
Саша бережно прижал её к себе:
– Ты не должна. Если ты будешь плакать, я тоже начну. И представь, кому нужен такой солдат.
Он пытался хоть как-то её успокоить. Она с трудом улыбнулась:
– Не буду, если ты обещаешь мне исправно писать.
– Обещаю.
В холле послышались голоса. Саша поцеловал мокрые от слёз глаза любимой, и они вышли из комнаты. Князь и Дворжецкий-старший сразу замолчали, словно заговорщики.
– Я думаю, нам пора, – произнёс князь, глядя на заплаканную Наташу, – А вам, молодой человек, удачи и... Мы будем за вас молиться.
Саша кивнул головой, почему-то вытянувшись по стойке «смирно».
– Сергей Павлович, не забудьте наш уговор.
– Ну что вы, Фёдор Михайлович.
Старшие раскланялись и Разбегаевы вышли. Наташа до последнего момента во все глаза смотрела на Сашу.
– Сынок, почему я в последний момент узнаю, что у тебя есть девушка?
Саша неопределённо пожал плечами:
– Прости пап, так получилось.
Ничего необычного в этих словах не было. С тех пор, как умерла Сашина мама, отец и сын почти не общались. Нет, они не поссорились, не отдалились друг от друга, просто каждый переживал утрату по-своему. Саша старался проводить дома, где всё напоминало о маме, как можно меньше времени. Отец, напротив, превратился в затворника, перестав появляться на людях. Одно было общим – им обоим было тяжело. Татьяна Афанасьевна была душой этого дома. Эту добрую женщину любили все. Она дарила дому уют, и какой-то размеренный покой. Если она что-то не успевала, начатое дело подхватывала Ксения, её помощница. Эта женщина, средних лет, жила в их доме. Саша привык видеть её всегда и везде, с мамой и без, утром, днём и вечером. Но она никогда с ними не обедала, и не участвовала в решении каких-то сугубо семейных дел. После смерти жены Сергей Павлович её уволил, назначив ей немаленькое содержание. Она не обиделась, понимая причину такого поступка. Не обиделась, потому что Саша, спустя некоторое время, вновь увидел её в доме. Она занималась бумагами отца и ездила с его поручениями. Такая обстановка сложилась в доме Дворжецких на данный момент. Так что «прости пап, так получилось», было сказано скорее из уважения к отцу, чем для объяснения происходящего.