Моя сестра Лидия была близким другом их старшей дочери Нины. Через свою сестру я часто бывал у них в великолепно обставленном доме на Офицерской улице. Нина была законченным музыкантом и певицей. Младшая дочь Зинаида была художником, чья недавняя выставка современной живописи получила одобрение у петербургских критиков. Генерал Гуерман, скандинавского происхождения, был профессором военной истории в Военной Академии. Он был человеком далёким от политики и либеральных традиций.
Был вечер, когда Нина Гуерман сделала дебют, как драматическое контральто в зале Дворянского собрания. Дебют был полным успехом. Мы, её друзья, собрались после концерта в её доме. Нина была весёлой, счастливой и гордой, возбуждённая своим триумфом. Стар и млад толпились около неё, осыпая её похвалами. Было много цветов и подарков. Она смеялась от радости, с каждым шутила и позволяла своим обожателям целовать ей руки. Виктор Радомский, популярный поэт на тот момент, подошёл к ней после всех. Я наблюдал за ним, он был её самым пылким обожателем.
Я видел, как он склонил голову над её рукой, и слышал его шёпот: «Этот вечер и ночь — мои». Нина залилась краской и иронически ответила: «Мой дорогой друг, уже многие просили об этом одолжении без всякого успеха. Вы должны учиться быть терпеливым, очень терпеливым».
Он низко поклонился и, не ответив, отошёл.
Она захотела покинуть вечеринку и побыть одной. Как только Нина вынырнула из подворотни, она тут же затерялась в толпе на Садовой улице. Она направляла свой путь к Английскому проспекту, идя медленно, и вспоминая свой успех, который превзошёл все её ожидания. Да, сказала она себе, исполнились мои мечты.
Внезапно она остановилась, перед ней стоял человек, который произнёс медленно и уверенно: «Я — Ярослав Орлов». Она посмотрела на него с интересом. Несмотря на его потёртый вид, длинные волосы и небритое лицо, он производил впечатление культурного человека, который принадлежал к её уровню общества.
Она улыбнулась:
— Не князь ли Орлов?
Он немного заколебался:
— Да. Я — князь Орлов.
— А я — Нина Гуерман.
— Не дочь ли генерала Гуермана, нашего знаменитого профессора из Военной Академии?
Она кивнула.
— В таком случае я могу представить себя: бывший капитан Императорской гвардии, гусарский полк.
У него были ясные, серые глаза и волевой подбородок. На голове у него была чёрная монашеская шапочка. Нина скоро узнала, что он был в поисках истины. Он жил в тишине, избегая людей, общаясь только в крайнем случае. Поскольку наука не давала ясных ответов на мучающие его вопросы, он пытался получить их мистическим образом.
Долгие годы после увольнения из армии он ходил от монастыря к монастырю, часто ему приходилось жить в сибирской тайге.
Однажды весной он вернулся в Петербург и лёг в психиатрическую больницу. «Я — ненормальный, я вижу то, что другие не видят: я вижу Бога, но не в людях у которых много всего».
Князь Орлов искал Бога.
— Он — ненормальный, но безвредный, — сказал главный психиатр Обуховской клиники его брату, генералу Орлову, который приехал специально из Ярославля, чтобы забрать брата из больницы, где тот провёл уже десять месяцев.
— Он не опасен, вы уверены? — спросил брат с опаской.
— Абсолютно. Он спокоен, очень спокоен, и ни с кем не разговаривает.
Орлов и Нина подошли к берегу Невы и спустились по каменным ступенькам к реке. Они присели там близко друг к другу, как будто уже давно были знакомы.
— У Вас есть Бог в Вашем сердце, Нина? — спросил он.
Она нервно засмеялась:
— Я не верю в бога.
— Но вы носите печать бога…. в Вашей душе, — сказал он странным, очень низким голосом. Она едва могла его расслышать. Они долго сидели в тишине. Она более его чувствовала, чем слышала. Она остро чувствовала его присутствие.
— Нева, — сказал он. — Какой сильный, движущийся мир.
— Что вы имеете виду? — спросила она.
Он не ответил.
— Семь веков назад, на этом самом месте, где мы сидим, Князь Александр разбил захватчиков.
— Александр Невский?
— Да… как мало и незначительно слово «Невский» по сравнению со словом «Нева».
Она не поняла его. Он оставил её быстро, не сказав ничего.
Месяцем позже они встретились в маленьком скверике возле Коломны. Это была случайность, она не собиралась в эту часть города. Как будто какая-то сила толкнула её.
Он снова говорил с нею о боге. Она слушала его из любопытства, не обращая внимания на его возбуждённость.
— Я нашёл Бога, разумного Бога. Я нашёл его в других людях, во многих людях. Он не просто божество, но бог, присутствующий везде.