— Вот она, — сказала Бринкли, опуская окно и махая рукой.
Сотрудница школы подвела Грейси к машине. Наверное, это был самый милый ребенок, которого я когда-либо видел. На ней был тёмно-синий клетчатый сарафан, белая блузка, темно-синие гольфы. Волосы собраны в два пучка на макушке. Но улыбки, с которой она встречала нас в прошлый раз, не было.
— Хорошего дня. До завтра, Грейси, — сказала женщина.
— До свидания, — тихо ответила Грейси. — Привет, тетя Бринкс и Линкс.
Бринкли бросила на меня быстрый, обеспокоенный взгляд, пока я выруливал с территории школы и направлялся в сторону центра.
— Ну как день прошел? — спросила она.
— Нормально.
— Нормально? Ты сегодня совсем не болтаешь. Что-то случилось?
Ответа не последовало. Я мельком взглянул в зеркало заднего вида, когда мы подъехали к Tipsy Tea, и увидел, как Грейси просто смотрит в окно, совершенно отстранённая.
— Что-то тут не так, — прошептала Бринкли мне на ухо, прежде чем отстегнуться.
Мы вышли из машины и вошли в Tipsy Tea — это был какой-то магазинчик для девочек, весь в розовом и цветочках. В воздухе пахло арбузной жвачкой. К нам подошла пожилая женщина, и Бринкли представила меня.
— Это Матильда. Она владелица этого чудесного магазинчика. Матильда, это Линкольн.
— Приятно познакомиться, Линкольн. Поздравляю с контрактом с Thunderbirds. Будем скучать по тебе в Сан-Франциско, но с мужем будем болеть за тебя, где бы ты ни играл.
— Спасибо, очень приятно.
— Полагаю, у нас сегодня особый день с тетей Бринкс, и ты выберешь себе милый подарочек? — Матильда присела, чтобы поздороваться с Грейси, а затем бросила быстрый взгляд на Бринкли.
Похоже, все здесь прекрасно знали, как обычно ведет себя эта девочка. Кроме меня. Хотя, признаться, даже я не всегда хочу разговаривать. Это не значит, что со мной что-то не так. Просто не хочется.
— Да, мэм, — тихо ответила Грейси и чуть заметно улыбнулась.
— Отлично, наслаждайтесь. Мы сегодня утром получили новинки, так что гуляйте по магазину, посмотрите, что вам понравится, — Матильда помахала рукой и пошла к кассе.
Бринкли последовала за Грейси в один из проходов, где всё было в розовом и с рюшами. В этот момент у неё зазвонил телефон.
— О, это Джон Джонс из Football Live, — ахнула она.
— Иди поговори на улице. Я здесь, — сказал я.
— Спасибо. Я быстро. Грейси, побудь с Линксом, ладно?
Грейси кивнула, а Бринкли выскользнула из магазина. Мы остановились напротив пары розовых ковбойских сапожек.
— Тебе нравятся? — спросил я, заметив, как она внимательно на них смотрит.
— Очень. Но это уж слишком шикарный подарок, — она взяла один сапожек и улыбнулась ему.
— Думаю, стоит их примерить, — я опустился на корточки, расстегнул её школьные туфли и посмотрел размер на подошве, затем нашел такие же сапоги. Грейси оперлась своими крохотными ладонями мне на плечо, и я помог ей надеть их.
— Престон сказал, что я странная, потому что моего пса зовут Боб Соленые-Штаны, — пожала она плечами. Это была какая-то девчачья исповедь? Понятия не имел, но решил плыть по течению.
— Престон — придурок. Мне нравится имя Боб Соленые-Штаны. И в тебе нет ничего странного, Грейси Рейнольдс. Я вот что скажу — надень эти розовые сапожки завтра в школу и просто забудь про него.
Она нахмурилась, будто хотела сказать еще что-то, но сомневалась.
— Он еще сказал, что я странная, потому что у меня нет мамы.
У меня внутри все сжалось. Такое ощущение, будто грудную клетку стянули ремнями. Я взял ее за руку, все еще стоя на коленях, чтобы смотреть ей в глаза — такие же темные и глубокие, как у Бринкли. Они немного заблестели, и мне захотелось врезать этому Престону так, чтобы он на всю жизнь запомнил.
— А ты знала, что у меня в детстве не было отца? И я ведь не странный, правда? Я думаю, это делает нас особенными. Потому что у нас есть один родитель, который любит нас в два раза сильнее. И не у каждого такое есть.
Ее глаза расширились, а губы тронула настоящая, искренняя улыбка. Тыльной стороной ладони она смахнула единственную слезинку, которая скатилась по щеке.
Эта девочка была по-настоящему особенной.
— Ты не странный, Линкс. Мы оба особенные, — сказала она, будто я только что развеял все её страхи.
Я всерьез подумывал поехать завтра в школу и потолковать с этим Престоном как следует.
Дети… Они могут быть такими жестокими.
— Думаю, эта розовая шляпа будет шикарно смотреться с сапожками, — сказал я, заметив, как она разглядывает свои ноги и улыбается.
— Но я не могу получить два подарка за один день. Так не положено.
— Зато я сегодня здесь. Думаю, мы можем взять не одну вещь. — Я потянулся за шляпой, но прежде чем надеть ее на нее, Грейси потянулась к своим пучкам на голове.
— Надо сначала распустить волосы, а то шляпа не налезет. Поможешь?
Я осторожно стал снимать резинки, стараясь не дергать, не причинить боль. И она вдруг удивила меня, приложив ладошку к моей щеке и улыбнувшись:
— Ты меня не обидишь, Линкс. Папа говорит, я самая смелая девочка на свете — после тети Бринкс.
Я рассмеялся, когда ее волосы распустились, и темные упругие локоны упали ей на плечи. Я надел ей шляпу и встал во весь рост.
Я и не знал, что такие крошечные человечки могут быть настолько очаровательными.
Грейси подбежала к зеркалу и ахнула.
— Я выгляжу просто отпадно, правда, Линкс?
— Еще бы, — сказал я с улыбкой.
Матильда подошла к нам и хлопнула в ладоши:
— Ну разве ты не самая прелестная девочка на свете? А на ярмарке этим летом ты будешь просто неотразима.
— Я настаиваю, чтобы мы их взяли, — сказал я.
— Не верится… Можно мне выйти в них из магазина, мисс Матильда?
— Конечно можно.
Я держал ее маленькие школьные туфельки в руке и огляделся:
— А еще что-нибудь тебе нравится?
Ее тёмные глаза снова распахнулись, и она прикрыла рот обеими руками, будто не могла поверить, что я задал такой вопрос. И клянусь, если бы она попросила, я бы купил ей тут все, что есть.
Матильда указала вглубь магазина и сказала, что они только что развесили новые платьица, и мы с Грейси направились туда. Она прошла мимо ряда легких летних сарафанов, но вдруг замерла с открытым ртом перед вешалкой, на которой висели белоснежные пышные платья — больше похожие на свадебные, чем на детскую одежду.
— Линкс, — прошептала она, голос дрожал. — Посмотри на это. Это настоящее платье принцессы. Не игрушечное.
Матильда усмехнулась и сняла то, на которое указывала Грейси.
— Это платье для девочки, разбрасывающей лепестки на свадьбе. Кажется, ты как раз будешь такой на свадьбе дяди Хью и тети Джорджии. Но разве вам уже не купили платья?
— Да, — кивнула Грейси. — Они красивые… но не такие шикарные, как это.
— Думаю, тебе стоит его примерить. Наденешь на воскресный ужин у бабушки с дедушкой, — сказал я.