— Меня это вполне устраивает, — подмигнул он. Парень точно умел держаться. И мне чертовски гордо было видеть это.
Мы проводили его к мотоциклу, он протянул мне руку:
— Спасибо, что приютил.
Я притянул его в объятие и сказал тихо:
— Ты всегда будешь желанным гостем там, где я. Понял?
— То же самое, — кивнул он, отступил назад и потянулся за шлемом.
— Не забудь написать, когда доберешься, — напомнил я.
— Ты, как я и говорил, немного липкий, братец, — фыркнул он и рассмеялся, прежде чем завести двигатель.
Братец.
У меня сжалось в груди от этих слов. Я отдал ему салют… а затем показал средний палец.
Внутри я точно знал: Ромео и Тиа — это теперь постоянная часть моей жизни.
И меня это полностью устраивало.
25
Бринкли
Мы только что закончили пробежку на шесть километров, и мои ноги были ватными и слабыми.
— Я совсем перестала за тобой поспевать в последнее время, — сказала я. — И ты же знаешь, как мне трудно в этом признаться.
Линкольн посмотрел на меня с тревогой, подхватил меня за бёдра и закинул себе на плечо.
— Тогда я тебя понесу.
— Это не значит, что я не могу идти, — возразила я, расслабляясь на его плече и шлёпнув его по заднице. — Просто ты стал бегать быстрее.
— Я тренируюсь усерднее, чем когда-либо. И мне нравится, что ты подгоняешь меня на пробежках.
Я вздохнула и приподнялась, скользнув вниз по его телу, пока не коснулась земли.
— Значит, придется и дальше тебя подгонять.
— Расскажи мне про те два предложения, — сказал он.
Я пыталась посвятить его в последние новости о работе ещё в начале пробежки, но дышала я тогда так тяжело, что не могла связать и двух слов.
— Итак, и Football Live, и Sports Today хотят выкупить права на мою историю. Sports Today, конечно, крупная компания — они разрешили мне первой объявить о твоих планах на следующий год, когда мы делали то заявление. Но женщина из Football Live мне очень нравится. И у них там женщина-президент, что, как ты понимаешь, я просто обожаю. А еще мне позвонила Одри — помнишь, я тебе про нее рассказывала? Она была моим наставником во время стажировки в Strive Forward. У них тоже открыта вакансия, и она сказала, что будут счастливы меня взять.
— То есть у тебя три отличных предложения. Остальные не рассматриваешь?
— Нет. Я точно хочу выбрать одно из этих трех. Просто, понимаешь, надо все хорошо обдумать.
Тыльной стороной ладони он коснулся моей руки, пока мы шли, и посмотрел на меня.
— А что именно надо обдумать?
— Все трое предлагают полноценную занятость, что для меня важно. Так что все упирается в зарплату, соцпакет и то, насколько свободно я смогу писать и выбирать, где публиковаться. И, конечно, самое главное — где я буду находиться.
Он остановился и повернулся ко мне.
— А где бы ты сама хотела жить?
Я рассмеялась — он иногда бывал до смешного серьезным. Он ясно дал понять, что хочет быть со мной. Он буквально не мог дождаться, когда эта история выйдет, чтобы мы могли открыто встречаться. Но ни разу не надавил на меня с выбором Нью-Йорка, хотя мы оба знали, насколько это упростило бы нам жизнь.
— Знаешь, это ведь не только от меня зависит. Но, конечно, мне хотелось бы быть рядом с тобой. И Football Live, и Sports Today находятся в Сан-Франциско. Но это не значит, что со временем я не смогу работать удалённо — если, конечно, себя хорошо покажу. А Strive Forward — в Нью-Йорке. Что, как ты понимаешь, тоже очень удобно.
— Не буду врать — мне чертовски нравится просыпаться с тобой каждый день, как сейчас. Но я знаю, как для тебя важна карьера, и хочу тебя поддержать. Так что куда бы ты ни поехала, мы справимся. Хочу ли я, чтобы ты была в Нью-Йорке рядом со мной? Еще бы. Но разве я могу это от тебя требовать? — Он встретился со мной взглядом, и я расхохоталась, поняв, что он на самом деле просит разрешения вести себя, как пещерный человек.
— Эм, нет. Требовать ты не можешь.
— Черт. Так и думал. — Он пожал плечами, и мы пошли дальше. — Так что, поедешь на собеседования ко всем троим, и чутье тебе подскажет, что делать.
— Ты всегда слушаешь свое чутье?
— Всегда. Оно меня никогда не подводило. Ни в футболе, ни с тобой, даже когда сказало выслушать Ромео, когда он пришел к тебе домой. Инстинкты даны нам не просто так. А если не будешь знать, что делать, можешь спросить меня — я с радостью скажу, что тебе делать.
Я рассмеялась.
— Ты такой дурак. Ты не мой начальник. Ты мой любовник.
Мы прошли через задний двор и зашли в дом.
— А ты можешь быть моей начальницей когда угодно, милая.
— Да? Я могу говорить тебе, что делать, и ты будешь делать?
— Именно. — Он протянул мне бутылку воды и притянул к себе.
— А как насчет того, чтобы прочитать то письмо?
Оно лежит на кухонной стойке уже два дня с тех пор, как уехал Ромео, а он все откладывает.
— А что я за это получу, если прочитаю это чертово письмо? — Он прижался ко мне, давая понять, чего именно он хочет.
— А что если мы сначала прочтем письмо, а потом ты сделаешь со мной в душе все, что захочешь? — предложила я.
— Ладно. Ты читай, я послушаю. — Он протянул мне письмо и сел за стол. Мы устроились друг напротив друга.
У Линкольна была крепкая броня, и он хотел, чтобы все думали, будто ему все равно, что он не знал отца. Но я-то знала, что его это всегда задевало. Значит, все-таки было не все равно. Я надеялась, что это письмо сможет хоть как-то закрыть для него ту главу.
Я вскрыла конверт и достала лист бумаги в линейку. Прежде чем начать читать, посмотрела на него — он едва заметно кивнул, давая понять, что готов. В письме лежала фотография, на которой, судя по всему, были юный Линкольн и Эби. Я передала ему снимок. Он уставился на него на несколько секунд и снова кивнул — начинай.
Письмо было написано от руки черными чернилами. Я повернула бумагу к нему и показала дату.
— Он написал это прошлой осенью, — сказала я, и Линкольн кивнул.
Линкольн. Черт возьми, я пытался написать тебе это письмо миллион раз и никак не мог подобрать слова. Но сегодня вечером я смотрел по телевизору, как ты играешь против «Кугаров» и полностью доминируешь на поле. Мне трудно осознать, что я хоть как-то причастен к появлению на свет такого невероятного мужчины. Я следил за тобой, насколько мог, не подходя слишком близко, и каждый раз, узнавая о тебе что-то новое, только качал головой. Отличник, выдающийся спортсмен и прекрасный сын для Эби. Я не достоин ни капли твоего света, поэтому буду наблюдать издалека. Но ты должен знать — я ушел потому, что не любил тебя или твою мать. Я ушел потому, что не любил себя.
Я замолчала, чтобы прочистить горло и сделать глоток воды. Взглянула на Линкольна — лицо его было каменным. Я снова опустила взгляд на бумагу.
Я не собираюсь искать себе оправдания. Моё детство было не лучшим, и я не был достоин твоей матери. Я понял это с первой встречи с ней, но тогда не смог уйти — она тянула меня, как магнит. Она была добротой, светом и теплом — всем тем, чего я в себе не чувствовал. А когда она забеременела тобой, я запаниковал. Я не был готов. А она — да. Работала в две смены, читала все, что могла найти о материнстве. А я пустился во все тяжкие — алкоголь, наркотики, все, что могло меня увести. Когда ты появился на свет, я был рядом. Я видел, как ты сделал первый вдох.