— Мэм, мне было бы все равно — мужчина вы, женщина или черепаха. Если хотите заселиться — покажите удостоверение личности.
— Ладно. Звоните в номер. Но имейте в виду — вы подвели не только меня, но и всех женщин на этой планете! — сказала я с поднятой бровью, обиженно опершись на стойку.
— Переживу.
Черт. Все пошло совсем не по плану.
Но мне было все равно.
Я просто хотела его увидеть.
И не хотела ждать ни минуты дольше.
32
Линкольн
Я зашел в отель после того, как мы с парнями зацепили поздний обед в кафе на углу, — и тут мой взгляд приковала самая роскошная задница, которую я когда-либо видел.
Притяжение было таким сильным, что я сразу дернулся в ее сторону.
Я бы узнал эту идеальную, округлую форму хоть из космоса.
А уж голос ее я точно не перепутал — сейчас он громко выражал недовольство женщине за стойкой. Она что-то кричала про то, что женщин все еще судят по двойным стандартам, и вообще возмущалась по поводу несправедливости в этом мире.
Уголки моих губ дернулись вверх.
— Мистер Джек Воробей будет в бешенстве от того, что вы не дали мне ключ от номера, — процедила Бринкли.
— Она абсолютно права. Миссис Джек Воробей указана в моей броне, — сказал я, подходя сзади и обнимая ее. Уткнулся подбородком в ее плечо, вдыхая ее запах.
Лаванда и мед.
Я слегка прикусил мочку ее уха.
— Прошу прощения, мистер Воробей. Сейчас выдам ей ключ.
— А как же? Ты что, не собираешься спросить у него документы? — с лукавой ухмылкой спросила Бринкли, обернувшись ко мне и обвив руками мою шею.
— Я... о боже... вы... — пробормотала женщина за стойкой, и в ее глазах мелькнуло узнавание. — Линкольн Хендрикс...
Я достал из заднего кармана бумажник и передал ей фальшивое удостоверение.
— Капитан Джек Воробей, мэм.
Бринкли вытаращилась на меня, а я протянул ей вторую карточку. Она посмотрела на нее:
— Милашка Воробей? — рассмеялась она.
— Ты уехала, прежде чем я успел отдать ее тебе, — подмигнул я, пока девушка за стойкой возвращала мне удостоверение и вручала ключ для Бринкли.
— Простите за все это, — сказала она, подмигнув Бринкли. — Сила женщины, миссис Воробей.
— Для тебя — Милашка, Бейли, — фыркнула Бринкли, а я переплел с ней пальцы и повел ее по коридору в сторону лифтов.
Я прижал ее к стене.
— Я скучал, миссис Воробей.
— Я тоже скучала.
Моя ладонь легла на ее шею, большой палец скользнул вдоль линии челюсти.
— Ты надолго?
— Да, — по щеке скатилась слеза. — Прости, что ушла. Мне просто нужно было время, чтобы все понять. Мне было стыдно и унизительно за то, что ты тогда увидел. Но я не должна была сбегать.
— Тут нечего стыдиться, милая. Я люблю в тебе все. Кроме твоей упрямой задницы.
— Вот этой? — она повернулась и указала на свою пятую точку.
— Именно этой.
Она потянула меня вниз, и мои губы накрыли ее. Она приоткрыла рот, впуская меня, и я впился в нее языком.
Господи, как же я скучал по каждому ее прикосновению.
Дышать стало тяжело, сердца стучали в унисон. Я оторвался от нее, прижавшись лбом к ее лбу.
— Пойдем. Хочу, чтобы ты рассказала мне все. Поднимемся.
Проще сказать, чем сделать. В лифте мы остались одни, и мои губы снова нашли ее. Когда мы зашли в номер, я усадил ее к себе на колени, устроившись на диване.
— Ух ты. Этот номер явно покруче моего, — сказала она, оглядывая просторный люкс.
— У тебя здесь тоже номер?!
— Ну... я прилетела поздно ночью. Остановилась в помойке через улицу. Но это моя помойка, и мне в ней комфортно, — она подняла бровь. — Ладно, вру. Терпеть ее не могу. Просто пыталась быть независимой. У меня были дела, которые нужно было уладить перед тем, как прийти сюда.
— Рассказывай.
— Ну, для начала, этот козел Лу Колсон позвонил мне. Точнее — Бейли Рейнольдс. — Она закатила глаза. — Внезапно он передумал и был готов на все, лишь бы нанять меня. Все ради того, чтобы подобраться к тебе. Я отшила его за две секунды. Не должна была срывать злость на тебе.
Я обнял ее, пока она рассказывала все — как провела последние дни на побережье, разбираясь в себе. Как сегодня ходила на собеседование и выступила блестяще. Как продала статью обо мне в Football Live, потому что именно там ей было место — в отличие от нее самой. Strive Forward оказался именно тем журналом, где она хотела работать. Она поставила свои условия, и там это приняли. Потом рассказала, какие именно условия выдвинула.
— Подожди. То есть ты больше никогда не будешь брать у меня интервью? — спросил я с наигранным разочарованием, пока она перебирала мои волосы.
— Нет. И еще я поговорила от твоего имени с Sports Today — сказала им, что ты никогда больше не дашь им интервью, — пожала она плечами. Такая, блядь, милая. — Видишь? Иногда я правда тут главная, капитан.
— Да? Ну ты же миссис Воробей. Очевидно — ты крутая.
Она прикусила нижнюю губу:
— Ага. И еще… я хочу сегодня вместе с тобой просмотреть контракт.
— Что? Ты хочешь услышать мое мнение? Это не нанесет урон твоей женственности? — поддразнил я.
— Единственное, что сейчас вредит моей женственности — это то, что я столько дней провела без тебя.
— Мне тоже тяжело, малышка. И я с удовольствием разберусь с твоим контрактом. Значит, ты теперь будешь работать здесь?
— Ага. Ты и я — в Большом Яблоке, капитан.
— Черт, как же мне нравится это звучит.
— Мне тоже. Ты смотрел те дома? — спросила она, укладывая голову в изгиб моей шеи.
— Да ни хрена. Я даже не думал делать выбор за тебя. Знал, что ты сама все разрулишь. Просто решил, что заодно надо меня помучить. Я сказал Джейсу, что перезвоню, когда ты будешь готова назначить просмотр. Я хочу, чтобы тот дом, который мы выберем, был всем, о чем ты мечтаешь.
— Вот это было гладко, мистер Воробей.
— Не так гладко, как твоя киска по моему члену, — прошептал я ей в ухо.
— О боже. Вижу, с грязными разговорами у тебя все еще в порядке, — усмехнулась она, забираясь ко мне на колени верхом. — А как насчет того, чтобы ты сделал со мной что хочешь в этом шикарном номере, а потом отвез меня в мой отель, чтобы забрать вещи?
— Если я могу получить тебя прямо сейчас — я на все согласен.
— Отлично. Потому что я здесь. И я — твоя.
— Вот так, милая. Ты была моей с самого первого дня.
Я поднялся с дивана, и она обвила ногами мою талию.
— Ну, не с самого первого. В тот день ты был козлом, и я бы ни за что не согласилась быть твоей — даже если бы ты на коленях умолял.
— Я не гордый, милая. Могу и на колени встать.
— Вообще-то, это «Милашка Воробей» для тебя, — засмеялась она, откидывая голову назад, когда я швырнул ее на большую кровать.
Я на секунду замер, глядя на нее.
Моя девочка.
Все было на своих местах. И я не мог дождаться, когда мы начнем здесь свою жизнь.