- Не знаю, касается ли то, что я должен сказать, капитан-лейтенанта Холмса, - заговорил Тауэрс. - Возможно, в порту понадобится кое-какая помощь офицера связи. Может быть, вы предпочитаете, чтобы он подождал в приемной, сэр?
- Незачем, - сказал адмирал. - Если так мы быстрее покончим с делом, пусть он останется. Что именно вы хотите, капитан?
Дуайт чуть поколебался, подбирая слова.
- По-видимому, теперь я - старший по чину во всем военно-морском флоте Соединенных Штатов, - сказал он. - Никогда не думал достичь столь высокого положения, но так уж случилось. Прошу простить, если я выразил это не а надлежащей форме и не теми словами, сэр. Но я должен сказать, что вывожу свою подводную лодку из-под вашего командования.
Адмирал медленно наклонил голову.
- Очень хорошо, капитан. Угодно вам покинуть территориальные воды Австралии или остаться здесь в качестве нашего гостя?
- Я хочу вывести "Скорпион" из территориальных вод, - был ответ. - Не могу сейчас сказать точно, когда это будет, вероятно, еще до конца недели.
Адмирал кивнул. И обратился к Питеру:
- Распорядитесь в порту, чтобы подводную лодку снабдили всем необходимым и отбуксировали, - сказал он. - Капитану Тауэрсу надо обеспечить наилучшие условия.
- Слушаю, сэр.
- Вот не знаю точно, как с платежами, сэр, - обратился американец к адмиралу. - Прошу извинить, у меня нет опыта по этой части.
Тот слабо улыбнулся:
- Будь у вас такой опыт, капитан, едва ли он был бы нам очень полезен. Пусть сохранится обычный порядок. Общая сумма всех издержек подсчитывается здесь, документы и дубликаты за надлежащими подписями предъявляются военно-морскому атташе вашего посольства в Канберре, и он пересылает их в Вашингтон для окончательного утверждения. Думаю, по этому поводу вам незачем беспокоиться.
- То есть я просто могу сняться с Якоря и уйти? - спросил Дуайт.
- Вот именно. Рассчитываете вы еще вернуться в австралийские воды?
Американец покачал головой.
- Нет, сэр. Я намерен вывести свою подводную лодку в Бассов пролив и затопить ее.
Питер и раньше предполагал нечто подобное, и все же... так скоро, так неотвратимо, и эти деловитые переговоры... его как громом поразило. Он хотел было спросить, не намерен ли Дуайт вывести лодку на буксире и с ним отправить команду обратно на берег, но промолчал. Пожелай американцы получить лишних день-два жизни, они бы попросили буксир, но едва ли они этого хотят. Лучше пойти на дно, чем умирать от рвоты и поноса, бездомными, на чужой земле.
- На вашем месте я, вероятно, поступил бы так же, - сказал адмирал. Что ж, остается только поблагодарить вас за сотрудничество, капитан. И пожелать вам успеха. Если до отплытия вам что-либо понадобится, не стесняйтесь спросить - или просто берите, что хотите. - Лицо его исказилось внезапной судорогой боли, он стиснул лежащий перед ним карандаш. Потом перевел дух, поднялся из-за стола. - Прошу извинить. Я на минуту вас оставлю.
Он поспешно вышел, дверь за ним закрылась. При его внезапном уходе капитан и офицер связи встали и, уже не садясь, обменялись беглым взглядом.
- Вот оно, - сказал Тауэрс.
- Вы думаете, и с секретарем то же самое? - вполголоса спросил Питер.
- Думаю, да.
Минуту-другую они стояли молча, невидящими глазами смотрели в окно.
- Продовольствие, - сказал наконец Питер. - На борту "Скорпиона" почти ничего нет. Ваш помощник составляет список всего, что понадобится, сэр?
Дуайт покачал головой.
- Нам ничего не понадобится. Я только выведу лодку из бухты, за пределы территориальных вод.
Тут офицер связи все-таки задал вопрос, который хотел задать раньше:
- Может быть, снарядить буксир, чтобы вышел со "Скорпионом" и доставил команду обратно?
- Не нужно, - сказал Дуайт.
Они стояли в молчании еще минут десять. Наконец появился адмирал, лицо его покрывала пепельная бледность.
- Вы очень любезны, что подождали, - сказал он. - Мне немного нездоровится. - Он больше не сел в кресло, так и остался стоять у стола. Настал конец нашему долгому сотрудничеству, капитан, - сказал он. - Мы, британцы, всегда охотно работали вместе с американцами, особенно на морях. Не раз и не два нам было за что вас благодарить, думаю, взамен и вы что-то почерпнули из нашего опыта. Всему этому настал конец. - Он мгновенье помолчал, потом с улыбкой протянул руку - Мне осталось только проститься.
Дуайт пожал протянутую руку.
- Было очень приятно служить под вашим командованием, сэр. Говорю это не только от себя, но от имени всей команды.
Дуайт с Питером вышли из кабинета и дальше, через унылое опустевшее здание, во двор.
- Что теперь, сэр? - спросил Питер. - Поехать мне с вами в порт?
Капитан покачал головой.
- Я полагаю, вы можете считать себя свободным. Ваша помощь там больше не понадобится.
- Если я хоть чем-то могу быть полезен, я с радостью поеду.
- Не надо. Если помощь потребуется, я позвоню вам домой. Но теперь ваше место дома, приятель.
Вот и конец их доброму товариществу.
- Когда вы отплываете? - спросил Питер.
- Точно не знаю, - был ответ. - На сегодняшнее утро в команде заболели семеро. Думаю, мы пробудем здесь еще день или два и отчалим, вероятно, в субботу.
- Много народу уходит с вами?
- Десять человек. Я одиннадцатый.
Питер вскинул на него глаза.
- А вы пока здоровы?
Дуайт улыбнулся.
- До сих пор думал, что здоров, а сейчас не уверен. Обедать я сегодня не собираюсь. - Он чуть помолчал. - А как вы?
- Я в порядке. И Мэри тоже... так я думаю.
Дуайт повернул к машинам.
- Сейчас же возвращайтесь к ней. Незачем вам тут оставаться.
- Мы еще увидимся, сэр?
- Не думаю, - отвечал капитан. - Я возвращаюсь домой, домой в город Мистик, штат Коннектикут, и рад вернуться.
Больше нечего было делать и не о чем говорить. Они пожали друг другу руки, разошлись по машинам и поехали каждый своей дорогой.
В двухэтажном кирпичном, старинной постройки доме в Молверне стоял у кровати своей матери Джон Осборн. Он был еще здоров, но старая дама захворала в воскресенье утром, на другой день после того, как он выиграл Большие гонки. В понедельник ему удалось вызвать к ней врача, но врач ничем не сумел помочь и больше не явился. Приходящая прислуга тоже не появлялась, и теперь физик сам ухаживал, как мог, за больной матерью.