— Вы же знаете, чтобы бывает с такими как я, — понуро ответил Лант.
— Знаю. Они либо приручают свою силу, либо гниют в земле, — соврал я.
— Вообще-то, таких как я принято сжигать в магическом огне…
— Разве это важно? Как ты окончишь свой путь?
— Вы правы, мастер Лиаман. Неважно, — вздохнул Лант и замолчал.
После полудня мы вышли из леса и перед нами раскинулись зеленые холмы предгорий. Голодный желудок уже давно давал о себе знать, причем у Ланта он рычал громче, чем у меня. Ну ничего. Прогулка перед обедом полезна.
Я приказал набрать хвороста, и мы с охапками сухих веток вышли к озеру. Свалив сушняк на берегу, я развел огонь и велел Ланту оставаться на месте, подкидывая ветки в огонь, а сам вернулся в лес. Разделся и, перевоплотившись, побежал по следу, который вел к молодой оленьей семье. Самочка с детенышем… М-м-м, вкусные должно быть…
Обнаружились вскоре. Почуяв опасность, то есть меня, бросились в разные стороны. Но я решил прикончить олененка. На завтрак сгодится, а вот тащить к озеру самку мне сейчас будет тяжко. Так что я догнал детеныша, свернул ему шею и закинув на спину, помчал обратно.
— Что это? — спросил Лант, когда я бросил тушу у огня.
— Завтрак, — сказал я и посмотрел голубое чистое небо. — Хотя уже, наверное, поздний обед.
— Вы же не собираетесь?..
Что я не собираюсь, не дослушал. Достал нож и принялся свежевать тушку. Потом нарезал с нее тонкие куски мяса, нашел у самой воды большой плоский камень и парочку поменьше и соорудил над огнем жалкое подобие очага. Я бы мог и сырым мясом закусить, но колдунчика тогда точно стошнит. Он и так сидел отвернувшись, стараясь не смотреть за разделкой. Да и позеленел как та жаба.
Нет, с таким слабым характером у нас в стае он не прижился бы. Слабые щенки дохнут почти сразу. У нас как: если не может сам себе добыть пропитание, никто жалеть не будет. Мы — ракха, и порядки у нас суровые.
Я зажарил мясо, и мы наконец-то набили животы. Лант сначала ел осторожно, будто я ему отравы предложил, но потом аппетит разыгрался и слопал все до последнего кусочка. Голод он ведь тебя спрашивать не будет — заставит сожрать даже собственное дерьмо, если приспичит.
После трапезы, я снял всю одежду кроме штанов и сложил рядом с очагом.
— Я пошел за более крупной добычей в горы. А ты видишь вот те выступы? — я указал Ланту на каменные плато, за которыми притаилось ущелье, где текла река. — За пару часов доберешься. Там есть тропа наверх, справа в отвесной скале пещеры. В четвертой походу лежат мои вещи. Котелок, в нем веревка, одежда и еще что-то. Не помню. Принесешь сюда.
— А… А если белая тварь явится? — спросил Лант, глядя на меня с беспокойством.
Мальчишка сидел на траве, и я посмотрел на него сверху вниз и усмехнулся:
— Тогда ты ее испепелишь.
— Я⁈
— Ты. Со страха, — засмеялся я и бодро зашагал налево.
В той стороне я еще не был, так что заодно и осмотрюсь, да и мальчишка будет подальше. Я, кстати, не шутил, когда сказал, что Лант может испепелить белую тварь. С его талантом, не удивлюсь. Если так случится, то мне это даже будет на руку. Ведь колдунам из Абердара не обязательно знать, что их проблему решил маг-недоучка.
Вскоре я затерялся в скалах. Убрал штаны под камень и пометил место, а сам в боевой форме двинулся на север, повыше в горы. Длину поводка я уже проверил, так что знал, что могу уйти далеко. А там, выше, самые большие и свирепые барсы, но пахло в этой стороне не барсами, а медведями, причем не теми мохнатыми, которых я завалил возле Эфды, а целым шако.
Строго говоря шако только считались медведями, но особой породы. Однако ракха никогда этих свирепых монстров с медведями не равняли. Шако были в два раза больше любого бурого самца. Черная блестящая шерсть была длинна, а шкура стоила дорого. Впрочем, как я понял, реальной цены мы никогда не знали. Что же… будет возможность узнать ее у Монтена.
Шако обнаружился совсем скоро. Эта черная громадина с клыками, торчащими почти как у меня и такими же острыми когтями терлась о кривую сосну, что росла, зацепившись корнями за огромные валуны. Дерево качалось, когда шако толкал его своей тушей. Меня хищник пока не замечал. С нюхом у них не очень, они так-то падальщики. Мог бы и заметить, ведь кольцо я припрятал вместе со штанами.
Я не стал дожидаться, пока он протрет свои жирные бока, а нырнул в портал и, выйдя за пару метров до зверя, прыгнул ему на хребет. Сразу полез к глазам, ведь самое верное в борьбе с этой громадиной — ослепить. Шкура у них настолько прочная, что и наши когти не всегда справятся.
Но эта тварь оказалась матерая. Тряхнула башкой, потом вильнула задом и сбросила меня на голые камни, зараза!