Но всему своё время, быть может- и я непроизвольно сжимаю кулак правой руки, а на левой чуть шевелится в упаковке отросток будущего большого пальца на культе- кое-кто заплатит. За всё... А пока делаем морду попроще и продолжаем делать то, что научился лучше всего в здешних джунглях- притворяться…
Глава 17
Могло бы показаться, что чересчур зациклился на этом Пти Мешине. Были же в Лионнэ и Форезе и другие бриганты, не менее кровожадные- а других среди них и нет- но вот прочих я не знаю. Или прикажете побегать среди них, выясняя точно, кто порезвился в замке моей ненаглядной? Тогда разочарую: они для меня- как китайцы- все на одно лицо. Не внешностью, но поступками. Нужно ли выбирать, если душа до сих мечется в поисках ответа, а рука тянется к кинжалу. Тогда в памяти остаётся лишь одно имя- ведь все наши беды начались с того, что некто привёл на Лион своих отморозков. И когда я узнал, что в этом лагере находится этот нехороший человек, эта редиска- не смог пройти мимо. Я человек не злой- хотя вы могли бы и так подумать- и стараюсь ко всему относиться с юмором, но иногда это не возможно,- как в данном случае. И тогда остаётся лишь одно- мстить. Её глаза больше не откроются и не улыбнутся мне, а эта дрянь будет жить дальше в своё удовольствие?
Но месть- это такое блюдо, которое подают холодным. Было бы глупо с моей стороны прийти в лагерь, полный его сторонников, и пытаться свести с ним счёты. Вероятнее всего, моя жизнь на этом бы и закончилась, причём бессмысленно- так как цели своей я вряд ли бы добился. А потому, как все нормальные герои мы пойдём в обход: постараемся с этим мерзавцем максимально сблизиться, присоединившись к его отряду, дождёмся удобного момента- и вот только тогда…
С этой целью я и маневрирую по лагерю, стараясь не наступить в грязь и отходы жизнедеятельности человеков, лошадей, собак и прочих животных, беспорядочно гадящих по территории в огромном количестве- как же мы, люди, жили раньше без дворников и совсем не оскотинились? Тем не менее, хоть и медленно, но я подвигался к указанному мне ранее шатру. А вот, кажется, и оно…
- Не подскажет ли мне прекрасная мадмуазель- не это ли шатёр мессира Мешина,- обратился я к пробегавшей мимо дамочке потасканного вида и неопределённого возраста в диапазоне от двадцати до пятидесяти, тащившей в руках корзину с бельём. Здесь таких маркитанток навалом: они и прачки, и кухарки, и заштопать, и подлечить, ну и- за соответствующую плату- согреть постель уставшему после ратных трудов воину. Не совсем культурно хихикнув в ладонь, женщина, тем не менее, ответила положительно.
И вот я перед входом в шатёр, охраняемом всего лишь одним солдатом, лениво опирающимся на копьё, и занятым более разглядыванием покачивающейся кормы уходящей маркитантки, нежели своими прямыми служебными обязанностями. Пришлось прочистить горло ему едва ли не прямо в ухо- чуть копьё, бедняга, от испуга не выронил- и возвращать служивого с небес на землю. Почему тот тут же на меня и вызверился:
- Чего надо?
- А надобно мне, милейший, увидеться с твоим капитаном, по делу, имеющему интерес для нас обоих.
- А?- удивлённо разинул рот этот растяпа.
Что-то он меня начал утомлять. Я выпрямился, выставил вперёд подбородок и надменно (мне так видится) произнёс:
- Передай своему капитану, что его желает видеть его светлость принц де Рюс.
- А?- продолжил демонстрировать уровень своего интеллекта часовой. Вот наберут же таких где-то по объявлению…
- Б… Бегом!
- Ааа…- на туповатой физиономии проступило просветление.- Это…я сейчас.
Оставив копьё прислонённым к стенке шатра (болван!), он шмыгнул внутрь, откуда вскоре послышались невнятные фразы начавшегося, и практически сразу и закончившегося, разговора. Спустя короткое время часовой вновь появился снаружи, подозрительно осмотрелся, наиболее уделяя внимание моей скромной персоне и оставленному копью. Даже несколько раз перевёл взгляд с меня на копьё, и обратно, будто объединяя нас…в чём? Его тупое воображение мне совсем не понравилось, и поспешил разбить возникшее напряжённое молчание: