Институт работает всего два года и находится, можно сказать, в периоде становления. Но в нем уже оборудовано семнадцать лабораторий и мастерских. Правда, не хватает преподавателей и некоторым приходится читать лекции по нескольким предметам. Лекции читаются и на бирманском и на английском языках.
— Оценки нашим студентам выставляются ежемесячно, — рассказывал У Маунг Джи. — Каждый месяц они выполняют контрольные работы. Кто не выполнил работы — отчисляется и направляется на работу.
— Общежитие у ребят есть? — спросил Матвей Петрович Сазонов.
— Да, но на всех не хватает. Многие живут на квартирах.
— Защищаются ли дипломные работы?
— Нет, сдаются только государственные экзамены. Каждый, кто посетил восемьдесят процентов занятий, допускается к экзаменам.
— А какой диплом получает выпускник?
— Инженера, — ответил У Маунг Джи.
После беседы мы осмотрели аудитории института, мастерские и лаборатории. Понятно, что после наших вузов оборудование Мандалайского института показалось нам почти убогим, но мы помнили полные оптимизма заверения мандалайцев о том, что путь в тысячу километров начинается с одного шага. А первые шаги народа, создающего свою национальную техническую интеллигенцию, были полны нарастающей силы, обещали победы, которым еще будут завидовать самые просвещенные страны.
Институт, в котором мы только что побывали, расположен почти в центре города. Не успели мы отъехать от ворот, как увидели огромный макет какого-то большого здания. Машина пошла тише, чтобы мы имели возможность получше разглядеть диковинное сооружение. Нам рассказали, что это макет королевского дворца. В прошлом веке король Бирмы Мин дон выстроил в Мандалае прекрасное здание — резиденцию. Дворец простоял почти столетие. Японские захватчики, вторгшиеся в страну, сожгли это здание, так украшавшее город. Теперь на месте, где когда-то стоял королевский дворец, мандалайцы возвели макет этого сооружения. Конечно, сделали они это отнюдь не в почитание памяти давно умершего короля, а движимые своим завидным патриотизмом. Ничто в этом славном городе не должно напоминать о зловещем хозяйничанье японской военщины! О, японские захватчики оставили о себе в Бирме самую незавидную память!..
Король Мин дон, как вспоминают местные жители, многое сделал для процветания города. Именно он перенес в Мандалай столицу государства. При нем город украсился прекрасными сооружениями. Помимо основного дворца-резиденции король возводил дворцы для своих жен. У него было пять старших жен, и каждая жила в отдельном красивом дворце. Остальные, младшие, жены имели роскошные особняки. По законам тех времен, каждый вассальный князь в знак преданности должен был прислать королю свою дочь или же красивейшую девушку княжества. Таким образом у короля собралось девяносто жен, от которых родилось восемьдесят детей. В какую копеечку влетало содержание такой огромной семьи можно только догадываться. Например, известно, что лишь для того, чтобы обеспечить всех своих близких одеждой, король вынужден был купить во Франции специальную текстильную фабрику. Ясно, что вся эта непомерная роскошь ложилась тяжким бременем на плечи простого народа. Ибо что значил бы король, если бы не неутомимые руки многочисленных подданных! И вот неумолимое свершилось. Король отправился туда, куда ему и следовало, а память о нем осталась лишь постольку, поскольку имя его оказалось связанным с историческими сооружениями, гордиться которыми имеет законное право только настоящий их хозяин и строитель, — бирманский народ.
У моста через реку Ировади выстроилась длинная очередь автомашин. Мост узок, по нему может пройти лишь одна машина. К тому же много времени занимает сбор платы за проезд. Перед каждой машиной закрываются металлические ворота и распахиваются лишь тогда, когда водитель выйдет из кабины и уладит все формальности.
На другом берегу реки Ировади расположен небольшой городок Сагаинг. Городок настолько мал, что в нем нет ни единого кинотеатра, ни одной парикмахерской. Имеется лишь несколько кустарных мастерских и две школы — частная и государственная. Ну и, разумеется, пагода. Причем храм открывается взорам тотчас же, едва машина съезжает с моста. Нас попросили обратить внимание на характерную особенность местной пагоды: внешне она напоминает грудь женщины. Один из королей Бирмы построил ее около трехсот лет назад в память своей любимой жены. «Что же, — думали мы, разглядывая пагоду, — видимо, королям прощается столь свободный подход к сооружению священных построек. Даже бог сквозь пальцы смотрит на некоторые вольности власть и золото имущих».