Но маленькие радости от этой жизни я всё же получала. Иногда социальные работники устраивали нам экскурсии по разным местам с достопримечательностями и музеями. В такие моменты я почти забывала о том, кем являюсь, мне казалось, что это обычная школьная поездка с классом. Нас каждый день отправляли в школу, как и полагается, но денег у детского дома не так много, чтобы оплатить поездки от класса каждому воспитаннику. Я видела, как работники детдома устало качали головами, поэтому я всегда отказывалась ездить куда-либо с классом, чтобы не доставлять другим проблем.
В нашем детдоме были и такие ребята, чьё одиночество перерастало в итоге в пассивную агрессию. Именно поэтому в детстве меня много задирали и издевались, с каждым разом больше убеждая меня в собственной никчёмности.
- Посмотрите на эту замарашку, - говорила одна из лидеров «военных группировок». – От неё даже святой отец отказался бы. Она и правда одна большая ошибка, - и комната, где меня зажимали в угол, сотрясалась от нервных и злых смешков. Это верно, я всегда считала себя ОШИБКОЙ.
В конце концов, когда мне исполнилось восемь, мне надоели их постоянные насмешки, и я научилась защищаться, потому что помощи ждать приходилось только от себя самой. Я смогла добиться личной независимости и избавиться от надоедливых прилипал. Для этого пришлось учиться самообороне и убеждать себя, что я вовсе не ничтожество, коим меня выставляют. Обретя хоть какую-то самооценку, я смогла давать достойные ответы на их оскорбления, тем самым став грозой всех хулиганов в округе.
Были тут и дети избалованные излишним вниманием соц.педагогов и волонтёров. Наш детский дом неплохо обеспечивали несколько благотворительных фондов, поэтому денег на еду, сладости и игрушки хватало. Но и этого было мало. Хотелось чего-то дорогого, вроде «айфонов» или игровых приставок, а когда дети не получали желаемое начинались истерики. Хорошо, что я не отношусь к такому типу людей, которые привыкают жить за счёт других и думать, что все им кругом должны.
Вот я вам сейчас такие страхи рассказываю, но ведь у меня и друзей немало было. Лучшей своей подругой я считала Лику. Лику Кравец. Она попала в детдом гораздо позже меня, лет в девять. Я знала, что её родители погибли в автокатастрофе, а сама Лика пережила длительную операцию. Врачи днями боролись за её жизнь. Когда только эта нелюдимая девочка попала в детдом, первое, что я услышала от неё, стала фраза «Лучше бы не спасали». Видимо, это было сказано про врачей, которые сохранили ей жизнь. В то время я дико негодовала из-за её отношения к этому и полной неблагодарности, но позже, когда капнула глубже и рассмотрела её истинные чувства, то поняла, что эта девочка всё это время ощущала гнёт одиночества. И что-то такое я уловила в ней родное, что заставило меня вмиг изменить своё мнение о ней. Долго же я пыталась подступиться к этой снежной королеве, но та с каждой моей попыткой, казалось, только больше отдалялась от моего общества.
Однажды, когда я оставила все надежды на дружбу с ней, я увидела престранную картину. Выйдя во двор детдома, я заметила, как Лика что-то усердно ищет в кустах. Её лицо казалось таким взволнованным, обеспокоенным, но в то же время совершенно сосредоточенным. Она не заметила даже, как я подошла к ней со спины, легонько коснувшись рукой её плеча. Та неловко вздрогнула и медленно обернулась, напуская на себя свой обычный хладнокровный вид.
-Что случилось? – мягко спросила я, опускаясь на колени рядом с ней. Сначала Лика замешкалась с ответом, но в итоге сказала:
-Тут…котёнок…
Котёнок, про которого она говорила, оказался бездомным и никого похожего на его семью не наблюдалось. Так мы вместе стали каждый день его подкармливать, сохраняя чуток еды с завтрака или обеда. Так началась наша долгая дружба.
Со временем Лика менялась, уже не замыкаясь в себе, а наоборот, выставляя себя напоказ всему миру. Я не знаю, как ей удалось, но однажды утром она зашла в столовую с шикарными золотыми кудрями до плеч, хотя всего день назад ходила с неприметными прямыми русыми волосами. Кожа лица перетерпела тонну косметики, наложенную аккуратно, но чересчур броско. Её чёрное платьице до колен с золотыми узорами на подоле выглядело пусть и сногшибательно, но слишком вульгарно, как по мне. Глаза её победно сверкали зелёным блеском, озаряя всех ребят надменным взглядом. Этот день стал знаменательным потому, что стал точкой отсчёта. Отсчёта Ликиных постоянных изменений, ведь с того момента, она уже никогда не хотела стать прежней, войдя в кураж. Нам тогда было по тринадцать лет.