— И она причалила к харчевне?
— Так точно.
Дейтон задумался, потом спросил:
— А много ли было пущено ракет? И какого цвета?
— Сколько и какого цвета? — повторил молодой фермер с удивлением. — Я не обратил внимания. Или вам известны эти сигналы?
— Лично мне нет, но я хочу этим сказать, что судовщики переговариваются часто таким способом между собой с одного берега на другой. Наконец, кто-нибудь мог пускать ракеты просто ради забавы.
— Хорошо, но отчего они потушили в харчевне огни при нашем приходе? Почему не впустили нас?
— Может быть, простая случайность?
Дверь в комнату отворилась, и вошла Адель, чтобы взять свою шляпу.
— Извините, если я помешала вашему разговору, — сказала она, — но мне надо ехать к миссис Смарт.
Она взяла шляпу и хотела уйти, но нарочно замешкалась у рабочего столика, услышав, как Кук говорил:
— Джеймс Лейвли решил присматривать за этой харчевней и дожидается теперь в рощице, неподалеку от нее.
— Прощайте, господа, — сказала девушка, уходя.
— По моему мнению, — продолжал Уильям, не обратив внимания на ее появление и уход, — нам следует тотчас же произвести обыск в этом притоне.
— Любезный мистер Кук, — произнес судья серьезно, — я не могу вторгаться в жилище свободного гражданина на основании одних только подозрений. Бели бы были доказательства.
— О, если бы у нас были прямые доказательства, то мы распорядились бы сами! — презрительно ответил молодой человек. — Но именно потому, что мы имеем только подозрения, мы и прибегаем к помощи властей.
— Послушайте, мистер Кук, мы не в Фурш Лафаве, не в таких местах, где господствует суд Линча. Вы принадлежите, по-видимому, к «Союзу регуляторов»?
— Вы не ошибаетесь, — резко ответил Кук.
— Прекрасно, но позвольте вам заметить, что мы здесь в цивилизованном городе, и я, хотя и вполне сочувствуя вам в деле правосудия, все же обязан воспрепятствовать всякому проявлению насилия с вашей стороны.
— Так мы не можем на вас рассчитывать?
— Никоим образом, — ответил Дейтон со смехом. — Напротив того, я не допущу ничего противозаконного. Я сам считаю харчевню «Серый Медведь» воровским притоном, но может оказаться, что это просто игорный дом, и я его закрою, отняв у хозяина патент на торговлю, лишь только добуду явные улики.
— Мы знаем, чему они служат, — перебил Кук раздражительно. — Подобное поведение правосудия и заставляет нас обращаться к суду Линча. Вы принуждаете нас прибегнуть к нему и теперь.
Шум, раздавшийся на улице, прервал его речь. Слышались крики: «Убили… Бредфорд… грабеж!»
— Что случилось? — проговорил Уильям. — Кого-то убили. Надо узнать.
Он схватил шляпу и выбежал вон, едва не сбив с ног полицейского, входившего к Дейтону. В толпе, запрудившей улицу, находилось несколько знакомых ему лиц, и он спросил:
— Ну, что, ребята? Вы пришли расправиться со злодеями, я вижу. Изловили преступников, Милз?
— Нет еще, Кук, — ответил ему высокий уроженец Виргинии, — мы решили прийти сначала к судье. Необходимо произвести обыски в городе.
Толпа продолжала волноваться. Слышались возгласы: «Убили бедную! Такая добрая была!.. Ну какая там добрая! Преехидная!.. Да что же это судья не выходит?
— Джентльмены! — раздался голос Дейтона, появившегося на крыльце в сопровождении констебля. — Я узнал сейчас, что в городе совершено зверское убийство, и немедленно приму должные меры.
— Они уже приняты! — без церемоний перебил его, виргинец. — Мы оцепили город, так что ни одно судно не может выйти отсюда.
Дейтон не слушал его, он стоял бледный, не сводя глаз с реки, однако неожиданно, завидев большую плоскодонную барку, подходившую к берегу, весь преобразился. Глаза его оживились и он слегка усмехнулся, как бы приветствуя зеленый с красным флаг, развевавшийся на корме судна.
— Присяжные оповещены? — спросил он у констебля.
— Все уже собрались, ваша милость.
— Так идемте, джентльмены, — произнес Дейтон, направляясь к дому убитой.
Толпа двинулась за ним. В это время кто-то тронул виргинца за рукав. Он повернул голову и увидел перед собой какого-то мальчика в фермерской одежде, явно сшитой не по росту. Блуза сидела на нем мешковато, рукава были слишком длинны, так что закрывали кисти рук, старая большая шляпа съезжала то и дело на глаза.
— Сэр, — сказал он виргинцу, — этот джентльмен в белой шляпе, который идет впереди всех, здешний мировой судья?
— Верно, мой милый.