— Что там так долго возится Роусон? — нетерпеливо спрашивал между тем Коттон у своего спутника. — Ведь если он будет так громко ругаться с индианкой, то его услышат охотники, которых теперь, думаю, немало в лесу!
— Он должен скоро вернуться, — ответил Уэстон, утомленный трудной работой, — грести и тащить лошадей, проявлявших сильное беспокойство в холодной воде.
Оба стали внимательно прислушиваться. Вдруг среди ночной тиши резко раздался крик индианки.
— О, черт бы побрал этого Роусона! — разразился Коттон. — Если Алапаге удастся удрать от него, то через несколько часов за нами ринется в погоню весь округ!
— Но все-таки я не думаю, что он решится прикончить ее, — сказал Уэстон, несколько встревоженный наступившей после крика тишиной. — Мистер Коттон, как вы думаете, неужели он отважится на убийство?
— Перестаньте молоть чушь! — сердито сказал Коттон. — Неужели вам хочется самому сунуть голову в петлю, приготовленную регуляторами?! Роусон прекрасно знает, что ему следует делать. Однако довольно распускать слюни из-за убийства какой-то индианки! Вон, наконец, место, куда хотел прийти Роусон.
Через минуту раздался условный сигнал и к лодке подошел по воде сам Роусон.
— Вот вам и ужин! — сказал он, бросая в лодку кусок жареной оленины.
— Что вы сделали с индианкой? — с тревогой спросил Уэстон.
— Не беспокойтесь, она теперь в надежном месте, а до остального вам нет никакого дела! Давайте сюда поводья лошадей, а сами держитесь за руль. Течение здесь быстрое, и надо быть готовым ко всему. Нет ли только у вас какой-нибудь тряпицы? — спросил Роусон, передавая опять поводья Уэстону.
— Что это у вас с плечом? — спросил Коттон, увидя кровь на рубашке Роусона.
— О, это пустяки, — хладнокровно отвечал тот. — Индианка ткнула меня своим томагавком, я вырвался и… ну, да остальное уже несущественно.
В это время лодки приближались к тому месту реки, где к ней вплотную подходили отроги гор, сплошь покрытые густыми лесами из сосен, елей, лиственниц и орешника.
— Сейчас мы приедем к месту, где я должен покинуть вас. Осторожнее! Не забрызгайте меня водой! Прощайте, друзья мои, не забудьте место, где вам самим нужно высадиться!
Роусон выскочил из лодки и скрылся в лесу, а Коттон и Уэстон продолжали свое путешествие, затрудненное сильным в этом месте течением реки и постоянными водоворотами. Только благодаря опытности и уменью Коттона, удалось удачно справиться с лодками и лошадьми. Наконец, они достигли указанного Роусоном места.
— Ну, теперь лошади могут топать ногами сколько угодно. Скоро им придется проскакать изрядное расстояние. Подержите-ка, Уэстон, поводья, я только опрокину одну лодку и спрячу в кустах, а другую пущу вниз по течению!.. Теперь в путь! — сказал Коттон, выходя на берег. — Нам следует поторопиться!
— А вы не собьетесь с дороги?
— Нам бы только выбраться из густых зарослей тростника, повыше в горы, а там-то пойдет уже ровная дорога, по которой я неоднократно ездил. Ну, садитесь-ка верхом, да и в путь!
Уэстон набросил на спину одной из лошадей бизонью шкуру, подтянул ее подпругой, сел верхом и последовал за товарищем, ведя, как и тот, двух лошадей в поводу. Какое-то время слышался только треск ломаемого лошадьми тростника. Наконец, затих и этот треск и водворилась полная тишина.
Через час после того, как четверо конокрадов расстались у реки, причем Джонсон поскакал дальше, а другие поплыли в лодках, к тому же месту подскакал Гарфильд с товарищами, освещая дорогу смоляными факелами.
— Они проезжали здесь! — воскликнул Гарфильд. — Вот их следы! Эти наглецы отважились ехать по большой дороге. Чудесно! Скоро мы догоним их и заставим дорого заплатить за причиненное беспокойство.
— Не думаю, — вмешался Кук, — чтобы они стали поджидать нас. Ясность самих следов указывает на то, что разбойники скакали во весь опор. Нам нужно гнать что есть мочи, если мы хотим догнать их.
— Я согласен загнать своих лошадей, лишь бы схватить проклятых конокрадов и повесить их немедля!
— Конечно, надо раз и навсегда избавить наш округ от этих подлых разбойников!
— Нет ли на реке где-нибудь поблизости опасных мест? — спросил Гарфильд, подъезжая к реке.
— Не беспокойтесь, — отвечал Куртис. — Реку я здесь знаю, как землю собственной фермы. Поезжайте следом за мной.