— Роусона теперь нет здесь, — ответил Робертс. — Он уже с неделю уехал в город устраивать свои дела. Вот везет человеку: он за бесценок покупает ферму и земли Аткинса, а ведь это прекрасное имение!
— Да разве Аткинс продает землю? Вот неожиданное известие! Что это он вздумал покинуть наш округ?
— Не знаю, но только слышал, что он продает все Роусону, — ответил Робертс. — Что ж, я ничего не имею против. По крайней мере Мэриан поселится недалеко от нас и…
— Господа, пожалуйте к столу! — перебил его Браун. — Пора немного и перекусить чего-нибудь.
— Не хотите ли, я угощу вас куском жареной пумы? — со смехом спросил Робертс.
— Нет, уж увольте, — отозвался Баренс. — Это вовсе не лакомое блюдо. Я раз попробовал его и с тех пор закаялся когда-нибудь даже прикасаться к такому противному жаркому!
— А где же это вам довелось насладиться столь чудным блюдом? — осведомился, изумленный ответом Баренса, Робертс.
— Где же, как не в лесах! Там только и можно натолкнуться на такие неожиданные сюрпризы. Как-то во время охоты я подошел к приятелям, когда те уже успели развести костер и закусить. На ближайшем кусте лежала какая-то туша. На мой вопрос они отвечали, что это молодой олень, ноги которого они съели, а голову и внутренности отдали собакам. Ничего не подозревая, я отрезал себе изрядный ломоть предполагаемой оленины и стал жарить на угольях. Когда мясо достаточно прожарилось, я отрезал кусок и отправил было в рот, как прибежавшая откуда-то собака уронила перед костром принесенный во рту предмет, оказавшийся попросту головой пумы. Тут я понял гримасы товарищей, едва удерживавшихся от смеха, и кусок остановился у меня в горле. Постой, однако, подумал я, не дам я вам посмеяться надо мной, и, ничтоже сумняшеся, стал быстро прожевывать положенное в рот. Компаньоны мои готовы были лопнуть от смеха. Тогда я быстро проглотил кусок, отрезал еще, запихнул в рот и спросил, почему они прямо не сказали мне, что это мясо пумы. Тогда, сказал я, мне вдвое было бы приятнее есть такое отменное жаркое. Затем, я уверил их, что раньше целый месяц питался мясом пумы. Приятели прямо рты разинули от удивления, не смея не верить, раз я на их глазах с наслаждением жевал мясо хищника. К счастью, в это время все отошли от костра, и я смог избавиться от второго куска, который положительно не лез мне в горло.
— А не приходилось вам есть мясо гремучей змеи? — спросил один из охотников. — Говорят, что хвост их очень лакомое блюдо?
— Значит, нечего бояться действия яда? — спросил Баренс.
— О, нисколько. Не надо только жевать его. Глотайте, как сморчок, и баста. Я знаю одного охотника, съевшего большой кусок змеи без всякого вреда для здоровья.
— Но ведь мясо их страшно ядовито! — сказал Гарпер. — Как-то раз в лесу я увидал гревшуюся на солнце змею и тронул ее концом ружья. Она так рассвирепела, что впилась зубами в древесный сук. Тут я размозжил ей голову, однако через несколько времени все дерево засохло, завяли даже находившиеся поблизости кустарники.
— Это пустяки в сравнении о тем, что я вам расскажу! — воскликнул Баренс, не желая отдать пальму первенства в рассказах о необычайных приключениях кому-нибудь другому. — Когда я жил около Миссисипи, неподалеку от меня поселился один фермер с женой и двумя сыновьями. У фермера был работник, носивший по воскресеньям синий камзол с большими оттопыренными карманами, куда окрестные мальчишки кидали всякую дрянь. Камзол этот был очень длинный, доходивший работнику чуть не до пят, и…
— Нас вовсе не интересует камзол! — воскликнул Кук. — Рассказывайте лучше свою историю дальше!
— О, камзол играет большую роль в моем рассказе! — невозмутимо продолжал Баренс — Работник, о котором я говорю, надевал всегда поверх него белый отложной воротничок, а на камзоле было нашито множество больших металлических пуговиц, которые…
— Да какое нам дело до пуговиц? — нетерпеливо перебил рассказчика кто-то. — Переходите скорее к делу!
— Доберемся в до дела, не торопитесь! Однажды этот молодой человек в синем кафтане с металлическими пуговицами и оттопыренными карманами отправился в церковь. Проходя по лесу, он заметил на земле какой-то зеленый клубок, который принял за свалившегося с дерева маленького попугая. Наклонившись, он было хотел поднять его, как клубочек развернулся, обвил его руку и ужалил — то была змея. Проходившие спустя некоторое время соседи нашли на тропинке лежавшего без чувств юношу и отнесли его домой. По дороге молодой человек, не приходя в себя, умер. Сняв с него праздничный наряд, хозяин похоронил его, а камзол аккуратно повесил на гвоздь.