— Ладно, пошли. — Риан решительно развернулся и направился в лес все по той же тропе.
Жилище Гилда сохранилось нетронутым, никто не нашел его, а может, и не искал. Время замерло на подходе к хижине. Одной стеной она упиралась в песчаный холм, остальные были аккуратно сложены из подручного материала, лес и камни давали все необходимое. Видимо, у хозяина имелись свои представления о строительстве, потому что все было продумано и исполнено по плану, соблюдено в мелочах. Когда-то давно, впервые придя сюда и облюбовав это место, он поселился в пещере, больше напоминающей вымоину в холме, и начал пристраивать к ней будущей дом. Это было своеобразное хобби, альв и не предполагал, как долго здесь проживет. Но сейчас молодая трава и тонкие прутики будущих деревьев проросли у порога, прошлогодние листья прикрыли крышу, природа постепенно начала обживаться в оставленном доме.
Гилд распахнул дверь. Взглянул на полутемное запустение и быстро вышел, едва не задев плечом Риана, стоящего позади него. Быстро обогнув дом, он всмотрелся в траву и подлесок и, наконец, вспомнил то место, где уходя, спрятал свой нехитрый скарб.
— Сейчас все достанем, и можно будет жить. — Ни на кого не глядя произнес он.
Горькое чувство, будто он пытается оживить мертвеца, не покидало его. Они нарушали покой того, чья душа уже давно ушла в лучшие земли. Но самое страшное крылось в том, что, вернув бедолагу к жизни и поселившись в хижине, они снова бросят ее, теперь уже навсегда.
Собственно говоря, ничего нового Гилд и Риан не открыли, когда на собственном опыте убедились в старой, расхожей истине, гласящей, что хорошо там, где нас нет. Похожая поговорка существовала и у их народа, только звучала иначе, но смысл оставался тот же. И если лес, в котором жил Риан, был более дикий и нетронутый, то здесь, по эту сторону гор, за прошедшие годы, люди обжили и его, и реку, и оставаться незамеченными было для альвов гораздо труднее. Приходилось каждый миг быть начеку. Спору нет, здесь было красиво. Река плавно несла свои воды к морю, шли теплые дожди, сменяющиеся жаркими днями, свойственными самой середине лета. И если рыбалка удавалась на славу, то охотиться было практически не на кого. Зверье, распуганное близостью человеческого жилья, не торопилось в силки альвов, а бегать с луком по лесу они не рисковали. Риану очень не хватало ощущения относительной безопасности и уединения, ему казалось, что люди живут чуть ли не по соседству, и эта близость его совершенно не радовала. Довольно длительное время эльфы успешно избегали всяческих контактов с беспокойными сельчанами, у которых что ни день, то случались какие-то происшествия. То ребенок потерялся в лесу, то пожар в овине, то похороны, то свадьбы. Жизнь людей в деревне за рекой кипела, как уха в походном котелке.
Однажды вечером Риан вернулся с рыбалки раньше времени, без рыбы и с кровавыми брызгами на лбу.
— Кажется, нам пора возвращаться назад, — проворчал он в ответ на безмолвный вопрос сородича, в тревоге вскочившего навстречу. — Это не моя кровь.
— Ты кого-то убил?
— И не одного. — Выдохнул Риан и швырнул на траву свои мечи.
Он всеми силами старался не лезть в дела людей, но женщина кричала так отчаянно, что никакое сердце, даже самое черствое, даже нечеловеческое не смогло бы остаться спокойным. Трое мужчин схватили ее и маленькую девочку. Один держал девчушку, намотав на кулак её косу, а двое других насиловали женщину. Кто были эти мужчины, Риан так и не понял, а женщины были явно из деревни. Украли ли их по дороге, или те просто задержались в лесу, собирая ягоды, он тоже не выяснил. Альв просто налетел на всю компанию из вечерних сумерек, и веселившаяся троица осталась в точно таком же неведении относительно причин собственной смерти. Женщина в ужасе закрыла руками глаза, девочка упала лицом в траву.
— Не говори никому, — сказал Риан крестьянке. — Молчи о том, что видела.
Та только молча затрясла головой в знак согласия.
— Она может и не скажет, а ребенок обязательно проболтается. Так что через несколько дней уже и в городе будут знать, что в лесу видели живых эльфов. — Заключил он свой краткий рассказ.
— Они и без рассказов все догадаются, — вздохнул Гилд, — трупы-то найдут, а по следам ударов только дурак не поймет…
Он был заметно расстроен и добавил нехотя, словно роняя слова:
— Раньше здесь такого никогда не было. Сколько лет я жил рядом с деревней, даже не слышал о таких зверствах. В деревне, конечно, бывали потасовки, наверно и с женщинами своими они творили всякое, но не так, и не убивал никто никого.