Встряхнув головой, начинаю раздеваться. Холодный ветер покрыл кожу мурашками, но тяга зайти в воду была слишком велика.
Оставшись лишь в нижнем белье, я кидаю взгляд на Шона, и покачав головой захожу в воду.
Океан встречает теплыми объятиями, вырывая непрошеные мысли. Погрузившись с головой, я плыву в сторону рифа. Из-за начинающегося шторма, дно пустовало. Я погрузилась недостаточно глубоко, чтобы почувствовать теплое течение, где во времена бурь обычно скрывались морские обитатели, спасаясь от волн. Плыть глубже не хотелось.
Слышу шум сзади, но понимая, что это Шон, оборачиваться не пытаюсь. Он все равно не догонит меня, не сможет.
Полностью погрузившись в свои равномерные движения, я наращивала скорость. Песок вихрем поднимался за моей спиной, делая воду более мутной.
Доплыв до начала рифа, я замираю, прислушиваясь. Никаких звуков, помимо трели какого-то морского жителя.
Ложусь на спину, песок был мягок, словно перина. По очереди расслабляю все мышцы и наконец-то вдыхаю воду через нос. Запахи океана и соли ударили по обонянию, я чуть не закашлялась. Но через пару минут, привыкнув к жжению соли в носу, я перевернулась на бок, рассматривая риф.
– Нат, – Шон подплыл настолько бесшумно, что я вздрогнула. – Что ты делаешь?
Чувствую вибрацию позади себя, видимо он прилег на песок рядом. Поворачиваюсь к нему, он держал дистанцию. Хотелось приблизиться, прижаться, но я не двигалась. Мы лежали под водой глядя друг на друга, а в это время на поверхности начиналась буря.
Глава 10. План изменился.
Буря достигла апогея, когда мы выплывали на поверхность. Волны с силой накатывали на каменистый пляж, практически скрывая его под водой. Ветер завывал будто от боли.
Выпутавшись из непонятно откуда взявшихся водорослей, я вылезаю из воды, игнорируя присутствие Шона. Мы не говорили. Совсем. Ни когда лежали под водой, ни весь заплыв обратно до берега. Если он и хотел что-то сказать, то упрямо держал свои мысли при себе.
Что же касается меня… я уже не знала, что и говорить. Все складывалось совсем не так, как я это планировала. Последнее чего я хотела – это чтобы Шон тоже оказался в опасности из-за чисторожденных. Но судя по всему, в этот раз решать это не мне. И если что-то случится…
Тряхнув головой, стараюсь отстраниться от мрачных мыслей.
Ветер был настолько сильный, что перевернул шезлонг, на который я в спешке бросила свою одежду. Бесстрастно наблюдаю как мои штаны стремительно летят в океан. Не взглянув на меня, Шон поймал мою рубашку, что чуть не улетела за всем остальным и протянул мне.
Наши пальцы соприкоснулись, по спине пробежали мурашки. Я быстро одернула руку, забирая одежду.
– Спасибо, – надев рубашку на мокрое тело, бросаю я.
– Пожалуйста, – так же холодно отвечает он.
Я вздохнула. И что же теперь делать?
– Поверить не могу, что ты ввязался в это, – все же вырывается у меня, когда мы медленно идем к особняку.
– Я уже был в ввязан в это когда меня убили, – не меняясь в лице, парировал он. – Ты должна бы это понимать.
– Я могу понять чувство ярости, обиды или, мать ее, мести, но это…!
Шон окинул меня взглядом и до меня медленно доходит.
– О боже. Ты ведь, – я понизила голос и схватила его за руку, заставляя остановиться, – ты это и делаешь, так? Хочешь отомстить им?
– Они должны понести наказание за все, что сделали.
О господи! Только этого сейчас не хватает.
– Это идиотская идея. Ты не сможешь ничего сделать. Даже если они не догадаются, а я уверена, что Итан раскусит тебя как грецкий орех, они уберут тебя так быстро, что ты и пальцем пошевелить не успеешь.
Об охоте на чисторожденных, суккубах и легенде об Адаросе я упоминать не решилась.
– Я не допущу, чтобы кто-то что-то узнал, если только, – он кинул на меня предостерегающий взгляд. – Если только им кто-нибудь не расскажет.
Захотелось засмеяться. Неужели я настолько изменилась в его глазах из-за того, что оказалась полукровкой? Быть того не может.
– Бред, – фыркнув, скрываю обиду. – Я просто не хочу, чтобы кто-то пострадал.
– И твои друзья тоже?
Ну достаточно! Я, все еще не отпуская его руку, как следует дернула, чтобы он оказался совсем рядом с моим лицом.
– Как ты смеешь упрекать меня за то, чего я делать не хотела? – зашипела я. – За то, что меня шантажом, Шон, шантажом! Заставляют выпускать их из заточения?
Нервно сжимая его руку, замечаю, что мы оказались слишком близко и отступаю на шаг.
– Я думала, что ты знаешь меня.
– Я знал, но…
– Но что? – случайно перейдя на крик, я тут же понизила голос. – Если меня родила одна из них, это не значит, что они дороги для меня. На кону все. Моя семья, друзья… к тому же, в данных обстоятельствах, я не могу выбирать сторону. Потому что сейчас мы все на одной стороне.