В его глазах не было ничего человеческого. Они яростно блестели. Он резко дернулся, и я автоматически подняла руку, думая, что он хочет ударить меня.
Эмилис отпрянул. Бить меня он не собирался, но мой жест дал ему понять, что я от него этого ожидала.
Развернувшись на пятках, я молниеносно открыла дверь и полетела вниз, успев услышать лишь как он зовет меня по имени.
Достаточно его грубости с меня. Я не груша для битья, я уже побывала ей и больше ей становиться не собираюсь. Чисторожденные такие жестокие. Эмилис самый жестокий из них.
Проигнорировав Шона, что кажется звал меня, я промчалась в свою каюту и закрыла дверь на засов.
Прислонившись к двери, я опустилась на пол. По щекам полились непрошеные слезы.
В дверь забарабанили, но открывать никому я не собиралась. Вскоре стук стих. Шон, ибо скорее всего это был он, ушел. Меня оставили в покое. Наконец-то.
Пол был жесткий и холодный, но мне было все равно. Вставать не хотелось, что-то делать – тем более. Так и сидя на полу и глотая слезы, я просидела какое-то время.
Когда мои щеки высохли и всхлипы почти прекратились, я встала. Единственное, чего мне хотелось – это лечь на кровать и забыться.
Кровать скрипнула под моим весом.
Меня разбудил негромкий стук в дверь. С трудом разлепив опухшие глаза, я включила небольшую лампу. В иллюминатор пробивался неяркий свет. Наверное, сейчас уже утро и мы приплыли. Что же, радует хоть то, что на этот раз мы обошлись без приключений.
– Кто там? – прохрипела я.
– Это Зеодорос. – Послышалось из-за двери.
– Уходи, я не хочу никого видеть, – я прокашлялась.
– Я просто хотел поговорить. Я ощущаю, что ты чувствуешь.
Встаю с кровати и умываюсь. Не удосужившись вытереть лицо, я распахиваю дверь. Свежий воздух дунул в лицо, даря прохладу.
– Что ты хочешь?
Он лишь взглянул на меня и перевел взгляд мне за спину.
– Могу ли я войти?
Отодвигаюсь, пропуская его внутрь. Он проходит в каюту и останавливается у иллюминатора. Прикрываю дверь.
Зеодорос молчит. Но и я говорить не собиралась. Подхожу к кровати и с размаху сажусь на нее.
Проходит пара минут - мое терпение на исходе.
– Слушай, – начала я, но он поднял руку останавливая меня.
– Нет, ты послушай. Я на поверхности всего-ничего. Я знаю. Но ты уже, наверное, догадываешься, что я разобрался в ситуации что сложилась между всеми вами. – Он повернулся ко мне. – И я знаю, что ты чувствуешь.
– Ты это уже говорил, – не могу скрыть раздражение. – Если ты пришел для того, чтобы пожалеть меня, то не стоит.
– О! Я и не собирался. – Его глаза сверкнули, и он сел на хилое кресло, стоявшее подле кровати. – Жалость жалка.
Качаю головой. Мне хотелось лишь быстрее спуститься с этого чертового корабля и оказаться как можно дальше от чисторожденных. Хотя бы на какое-то время.
– Он не ненавидит тебя. – Сказал Зеодорос рассматривая голые стены. – Ты многого не понимаешь. Но сейчас тебе и не дано это понять.
– Что за туман ты наводишь?
Он засмеялся.
– Хочешь ясности – это понятно. – Он вздыхает и смотрит вверх, будто видя капитанскую рубку сквозь стены. – Он тебя боится.
Теперь настал мой черед смеяться.
– Что? Это какой-то бред. Эмилис конечно говорил, что ты странный, но это…
– Он говорил тебе что я странный? Я и правда странный. Для вас. – Зеодорос вытащил нитку из рубашки. – и да. Он тебя боится. Но не в том смысле, что ты думаешь.
Я запуталась. Все его слова кажутся мне полным бредом.
– Мы почти приплыли, но у тебя еще есть шанс узнать в чем суть. Ты хочешь этого?
– Валяй, – я сказала это чтобы позлить его, показать неуважение. Я уже по горло сыта горделивостью чисторожденных. Плевать. Пусть уходит.
Но он не ушел, а лишь усмехнулся.
– Эмилиус так относится к тебе лишь потому, что ты удивительно похожа на нее. На его возлюбленную, что он потерял так много лет назад.
Глава 16. Привал.
Улыбка сползла с моего лица и по спине пробежали мурашки. Ничего не понимаю.
– Не поняла – так и говорю.
Зеодорос вздохнул и положил ногу на ногу.
– Да, Ницера была для него всем. Ради нее он был готов на все что угодно. – Он сделала паузу, рассуждая. – Даже нарушить запрет на коммуникацию между полами попросить одну из Еми обратить ее. Чтобы они всегда были вместе.
Ницера. Так ее звали. Видимо, он говорит о той самой «подруге», что погубил Лилай создав новую расу.
– Да, ты все верно думаешь. – Зеодорос встал с кресла и снова посмотрел в иллюминатор. – Так мало того, что внешне вы как две капли воды, так еще и твой характер. Он не знает, что с этим делать. С одной стороны – это судьба, возможно знак, что Ницера переродилась в тебе, а возможно лишь насмешка судьбы и любое хорошее слово тебе – предательство по отношению к ней.