Зеленое небо все еще поражало несмотря на то, что я все утро любовалась им из окна. Стекло преломляло свет, и без него оно казалось еще более насыщенным, а вокруг солнца вообще приобретало удивительный желтовато-золотистый оттенок, который плавно переходил в бирюзу, а чуть дальше зеленел, как морская гладь. И это все в небе! Захотелось взмахнуть руками и всплыть: настолько нереальным казался такой свет. А впереди, напротив замка, высился собор. В памяти всплыли готические соборы Кельна, виденные мною на картинках. Он был невелик, но его крыши возносились в небо острыми пиками, на каждом из которых блестел стеклянный камень, точно такой же, что и в раме моего окна, а золотистый свет местного солнышка играл гранями и рассыпал искры бликов прямо на брусчатку.
Лей дал мне возможность оценить архитектуру храма, но больше ждать не стал и вновь понесся вперед и мне не оставалось ничего другого как последовать за ним. Перебежав площадь, я вновь задержалась, но теперь уже на крыльце храма, оценивая замок, открывшийся мне во всей красе. Он стоял, вжавшись в громадную скалу, а ее пик возвышался над шпилями крыши еще на добрых двести метров. Но, даже имея все прибамбасы скалолазов, покорить такой вряд ли удалось бы: почти гладкая, без видимых трещин и уступов скала возвышалась, как старший брат над притулившимся у ее основания малышом, выстроенным из камня такого же серо-черного цвета. Впрочем, что-то мне говорило, что скала — это лишь спинка стула, на сиденье которого и находились замок, храм и все остальное, а стены опоясывают все плато, не позволяя проникнуть чужакам. Что находилось ниже увидеть не удавалось. А вот выше поднимались не менее неприступные скалы, клыками вгрызающиеся в зеленое небо, местами покрытые зелеными же потеками льда (ну это я так думаю, ведь не могу себе представить зеленого снега. Ну никак…).
Лей кашлянул за моей спиной, и мне пришлось оторваться от созерцания этого великолепия и последовать за моим провожатым в мрачное нутро храма. Нас уже ждали, и, судя по недовольному взгляду графа, терпение отнюдь не являлось его добродетелью. Он нервно постукивал ладонью по рукоятке своего меча (вроде называется эфес, но не уверена). Сейчас у меня была возможность рассмотреть его поближе. Трехгранное лезвие позволяло играть клинком, но, по всей видимости, это колющее оружие, и использовать его для рубки дров никак не получится. Да, когда я нервничаю, мне в голову часто приходят дурацкие ассоциации, а если представлю это, а фантазия у меня бурная, могу совершенно не в тему рассмеяться, шокировав окружающих.
Костюм графа не сильно отличался от вчерашнего, может, было чуть меньше позолоты на камзоле, чуть меньше перстней, но все равно одет он был богато и элегантно, судя по местной «моде». Несмотря на темные тона тканей (видимо, у них вообще не принято носить светлую одежду, так как даже рубашки у мужчин цвета ночного неба: у одного нашего мира, т.е. темно синяя, а у второго местного темно-зеленого оттенка), и как белая ворона на их фоне — жрец. Сегодня он был, как и все остальные, в темных мягких брюках, темной рубашке, но сливочном камзоле, украшенном темной вязью с вкраплениями камней, что блестели на вороте и манжетах, а темные волосы стягивал кожаный шнурок.
Странный каменный алтарь, у дальней стены храма, слегка светился изнутри, становясь похожим на огромную глыбу селенита с таящимся внутри язычком зеленовато-желтого пламени. И пока Лей здоровался со Светлым, как они здесь называют жрецов, я подошла к поближе. Вблизи он походил на лунный камень: гладкая поверхность напоминала стекло, без единого скола или изъяна, совершенная в своем великолепии, а из-за язычков пламени внутри казалось, что камень должен быть теплым. Но убедиться в этом мне не дали, стоило только протянуть к нему руку, меня тут же отдернули в сторону. В первое мгновенье я вообще не поняла, что случилось, и чуть не шлепнулась на пятую точку, потеряв равновесие, а надо мной навис граф.
— Не стоит трогать все, что блестит! — с толикой ехидства произнес Лей, мягко отнимая мою руку у графа, который до сих удерживал меня за запястье. Тот резко отпустил ее и так же резко развернулся на каблуках и вернулся к Светлому, а Лей продолжил:
— Не имей привычки прикасаться к незнакомым вещам, тем более если это предметы культа. Заключенная в них сила Вораса способна уничтожить наглеца.
— Не стоит пугать девочку, — жрец неспешно подошел к нам и протянул руку. — Ну же, не бойся, дай руку.
И он сделал то, от чего меня только что отдернул граф: прижал руку к боку алтаря. К моему разочарованию, глыба была холодна, как… и положено быть камню. Однако мгновение спустя в том месте, где только что лежала моя ладонь, взорвалась сверхновая, (именно так я назвала бы яркую вспышку, что ослепила всех вокруг). Я резко подалась назад, а маги встали в боевую стойку, потирая глаза и оглядываясь, лишь жрец выглядел довольным.