— Я ненадолго, — оглянулась на магов.
— Голуби, — прошептала сама себе, спрыгивая со спины своего кушара. Целая стая белоснежных голубей! Я, умиляясь, смотрела на белых птиц, казавшихся в зеленом небе нереальными, гостями из небытия моей прошлой жизни, гостями с моей родины. Они по-хозяйски бродили по брусчатке, выискивая между камнями одним им видимых букашек, как по какой-нибудь площади моего мира, совершенно не обращая внимания на застывшую с открытым ртом меня. Вокруг высились здания удивительной красоты, но я замечала их краем глаза, восторженно отслеживая перемещения маленьких красных лапок. Хотелось прикоснуться к белоснежным перьям, убедиться, что голуби на Шаране — это не игры сознания. Впрочем, голубей-то я видела здесь и раньше, местные называли их вестниками, но все они были грязно-серыми, а эти красавцы щеголяли белоснежным оперением и казались совершенно нереальными на огромной площади перед таким же огромным храмом Вораса на Ране — местом назначения нашего путешествия.
Мужчины уже вошли в дом, прислуга увела кушаров, а я не могла оторваться. Я встретила живое воплощение своего мира, стаю белых голубей, которые как ни в чем не бывало разгуливали по площади. Тихонько ступая, приблизилась к птицам.
— Гули-гули, — как в детстве, почти запела я, протягивая руку, — и, о чудо! — крупный голубь с пышным оперением доверчиво приземлился на запястье, ухватившись острыми коготками за манжету рубашки. — Ой ты мой хороший, совсем не боишься! — улыбнулась я. — Видать, кошек здесь не водится… — вторая птица закружилась надо мной и уселась прямо на плечо и это стало примером для остальных. Еще несколько взвились с камней у моих ног и закружились рядом. — Ну, садитесь, не бойтесь, — я вытянула вторую руку, и еще один голубь опустился на неё, недоверчиво кося глазом.
Сзади хлопнула дверь, и я осторожно, чтобы не спугнуть птиц, повернулась на звук… Широко шагая, ко мне приближался Рай и от бешенства, горящего багряным пламенем в его глазах, я оцепенела. Его рука потянулась к бедру, одним слитным движением выхватывая меч и одновременно опуская его на ничего не понимающую меня, бестолково стоящую с вытянутыми руками и совершенно не верящую в происходящее. Я смотрела на него, на искаженное яростью лицо, горящие глаза, на опускающийся на меня меч и даже не успела испугаться, не успела опустить рук, не успела произнести ни слова. Он одним ударом снес голову ближайшей к нему птице и возвратным движением сбил с руки вторую. Горячие капли веером разлетелись от меча, оседая кровавой россыпью на камнях, а граф уже рванулся к другим, еще мирно расхаживающим в отдалении, еще не обратившим внимания на кровавый пир тяжелого меча в руках обезумевшего мага. Оцепенение, охватившее меня от неожиданного появления Рая, спало, и я со всех ног бросилась за ним.
— Рай! — отчаянно кричала я. — Не смей, слышишь! — а он крушил мечом бестолково кружащих над ним птиц. — Рай… — я повисла на руке с мечом в отчаянной попытке остановить это безумие. — Рай, ты меня слышишь? — орала я прямо ему в лицо. — Прекрати…
Он настороженно оглянулся, свободной рукой схватил меня и, толкая перед собой, повел в дом.
— Что ты творишь? — в голосе звенели слезы, но я изо всех сил старалась сдержать их поток. — Как ты мог, они же совершенно беззащитные, зачем?.. — но он будто бы и не слышал.
Громко захлопнув за собой дверь, он на долю мгновения притянул меня к себе и потом уже, почти грубо, толкнул вперёд в тёмную глубину холла.
— Что это было? — стараясь сдержать себя, глухо спросила, оборачиваясь к графу. — Зачем?
— Вестники Вораса, — не то отвечая на мой вопрос, не то просто констатируя факт, произнёс он, как будто бы для меня это что-то объясняло.
— Вестники Вораса несут смерть, — пояснил появившийся из-за двери Лей.
— Это птицы, — возмущение тут же высушило слезы, — птицы, просто голуби. Зачем? Зачем было их убивать?
— Чтобы они не убили тебя.
Граф развернулся и покинул помещение, исчезнув где-то в глубине комнат. Лей поспешил сделать тоже самое, а я стояла в полутемном холле и глотала злые слезы запоздалого страха и обиды.
Отчаявшись уснуть, я тихо вышла из комнаты, впрочем, моя дверь была первой на этаже, и я не боялась разбудить кого-то. Еще не зная, что буду делать, вышла на улицу. Это в Форагосе дом графа напоминал крепость, спрятанную за высоким забором и утопленную в лесу. Здесь окна выходили прямо на площадь, и снаружи он выглядел как настоящий маленький дворец с изящными башенками, балконами и барельефами. Огромная площадь казалась колодцем, окруженным со всех сторон высокими стенами дворцов, но белый храм выделялся в темноте, и меня неудержимо тянуло к нему.