Легкий стук в дверь прервал самокопание, заставив нервно задергаться: неужели он проснулся и, видя, что меня нет, пришел сюда? Что я ему скажу? Белками завертелись мысли в голове, тогда как язык уже произносил твердое: «Войдите». Но на пороге стоял Лей, он окинул меня внимательным взглядом, а я, не дожидаясь вопросов, протянула ему амулет, который держала в руках.
— Дайшар просил оставить его в этом мире, — произнесла я и не узнала свой голос: он хрипел, как после той студенческой вечеринки, когда я напрочь сорвала голос.
Лей шагнул в комнату.
— Садись! — скомандовал он, указывая на кресло. — Еще не хватало заболеть. Вернешься домой, а целители скажут, что у нас и магов порядочных нет, вылечить горло не смогли.
Я хрипло рассмеялась, ну, не скажешь же ему, что голос пропал после особо бурной ночи…
— Лей, ты забыл, что у нас нет целителей и магов, — но он уже делал свое дело. Его рука легла на горло и медленно опускалась к груди, теплая ладонь легла на грудь над бронхами и вновь поползла вверх, снимая все неприятные симптомы, заставляя хрипы исчезнуть.
— Опять слила всю силу! — проворчал он, неодобрительно глянув на амулет, что минутой раньше оставил на столике.
— Она мне больше не понадобится, — прошептала я, стараясь не впадать в панику, которая нарастала в душе. Сердце трепетало и просило остаться, а разум пытался остудить это болезненное трепыхание и я, как будто со стороны, смотрела на все это. Но тут в голове вспыхнула шальная мысль, которая вдруг показалась мне здравой.
— Лей, — подняла голову я, — а у тебя еще есть записывающий кристалл? — и похлопала ресницами, сделав «попросительный», как говорила в детстве, вид. — Хочу вам маленький подарок оставить.
Взгляд мага смягчился и из настороженного превратился в обычный, спокойный.
— Сейчас, — он замер, сосредоточился и что-то забормотал, через минутку у него в руке уже мерцал кристалл записи, такой же, как подарили Дайшару, только поменьше. — Извини, большого сейчас с собой нет, а выдергивать из замка уж больно затратно магически.
— А мне хватит, — улыбнулась я, отчаянно пытаясь за улыбкой скрыть лихорадочное возбуждение, что охватило меня от этой идеи. — Активируешь?
— Ладно, — кивнул он, протягивая руку над кристаллом. — Как закончишь, приложишь каплю силы вот сюда, — он показал нужную грань и вышел, а я уже лихорадочно расстегивала чехол гитары…
Песня давалась плохо, с болью в груди, сквозь хрип и всхлипы. Надрыв, что звучал в словах, рвал душу, но я все равно пела, понимая, что второго дубля не будет, выкладывалась на полную, стараясь передать все, что накопилось за все эти дни, недели, месяцы.
Стынет окно, а в закате играет солнце, —
Пейте вино, пойте песни, пока поется!
Просто в камин бросьте еще немного дров.
Вы, как и я, один — в общем, сюжет не нов.
Вы столь близки и это так опасно,
Но разум, верно, утонул в «Дурной крови»!
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви…
«Это моя последняя провокация», — думала я, закрывая память кристалла. Со странной улыбкой оглянулась вокруг. Комната, в уже привычно тёмных тонах прощально колыхала зелёной до черноты занавеской, заправленная кровать угрюмо дулась в углу, обиженно скалясь откинутым углом покрывала. На мгновение перед глазами всколыхнулось рябью воспоминание нынешней ночи, заставляя дрогнуть тонкие струны глубоко внутри. Тряхнув головой, произнесла вслух:
— Тебя ждут дома, — а про себя добавила: «Дура».
На столе отполированным боком блестел кристалл с единственной песней внутри, той самой, одной из самых любимых, которую, видимо не зря, я ни разу не смогла спеть. Глаза защипало. «Держись, Даринка, держись. Немного осталось. Это дома будешь рыдать в подушку. Здесь никто не поймёт, никто… Хватит жалеть себя. У тебя ещё будет на это время, завались времени».
Лёгкий стук в дверь заставил сморгнуть набегающие слезы. Лей не потрудился подождать приглашения и тут же возник на пороге, освещая все вокруг жизнерадостной улыбкой.
— Готова? — скорее утверждая, чем спрашивая, произнес он.
— Угу, — ещё не в состоянии совладать с дрожащим голосом согласно угукнула я.
И, более не глядя по сторонам, шагнула к двери, привычным жестом поправляя гитару. Сегодня я одета во все свое — спасибо волшебному тшеру! Мои вещи, несмотря на поход через полмира, выглядели так же, как и раньше, совсем не истрепавшись ни от езды верхом, ни от пеших переходов по скалам.
***Рана. Храм Вораса***
Во дворе меня ждали. Несмотря на ранний час Шарун, Райн и все остальные сгрудились в большом дворе храма.
— Храни тебя Ворас, девочка! — обнял меня Райн.