Их отношения были странными, совершенно не такими, как у других. У них, по сути, были абсолютно разные жизни, но, тем не менее, они протекали рядом, в одной плоскости. В гармонии, в только им двоим понятном мире. Джастин не променял бы все это ни на что другое.
Он торопливо перебежал дорогу прямо перед плетущимся в сторону Парк-авеню «минивэном» и свернул на Фуллер-стрит. До небольшой высотки, в которой располагалась его квартира, оставалось всего несколько кварталов, и Джастин решил, что вместо того, чтобы обходить с главного, он может немного срезать путь и выйти как раз к служебному входу. Для этого требовалось пройти метров сто по заднему двору небольшого китайского ресторанчика. Ветер усиливался, все яростнее теребя концы его теплого шарфа. Губы онемели, а ноги в довольно легких для такой погоды ботинках стали почти деревянными. Он торопливо нырнул в тихую, по сравнению с шумной большой улицей, подворотню и проскочил вдоль высокой стены к следующему кварталу.
«Нужно было взять такси, — подумал Джастин, снова сворачивая на неосвещенную часть улицы, — уже давно был бы в тепле». Но в тот момент, когда он выходил из офиса галереи, было еще светло, и идея пройтись до дома пешком не выглядела такой уж глупой.
Чтобы немного отвлечься от пробирающегося все дальше под одежду холода, Джастин решил вспомнить Гордона Блэка. Того самого журналиста, который еще год назад саркастично высказывался о тщетных попытках Джастина прибиться к художественной элите Нью-Йорка: «Парню не хватает таланта, но он преисполнен амбиций. В его работах что-то есть, но этого «чего-то» слишком мало для того, чтобы претендовать на достойное место среди звезд современности. Джастин Тейлор — лишь один из, его работы теряются среди сотен подобных. Ему не хватает яркости и самобытности. Ему не хватает идей…»
И вот сейчас, спустя год, этот самый Гордон уже выдавал иные определения творчеству Джастина. «Смело. Ново. Сексуально. Стильно». Джастин понимал, что, в какой-то степени, у старого засранца не было выбора, кроме как петь ему дифирамбы, но чувство удовлетворения не отпускало.
Он смог добиться того, о чем мечтал. Он может гордиться собой. И, что самое важное, Джастин был уверен — им гордится Брайан.
Джастин свернул в сторону от большой улицы и скользнул в переулок, который должен был вывести его к дому. Вдруг что-то заставило его остановиться. Недалеко от спасительного света широкого проспекта, на котором ключом била жизнь, происходила какая-то возня. Здесь, где громкие звуки неспящего города немного стихали, казалось, что все воспринимается острее. Джастин напрягся, когда увидел, как трое мужчин сомнительного вида нагнулись над каким-то свертком, лежащим на земле. Противный, пробирающий до мурашек смех прошелся холодом по спине, а тоненький вскрик, раздавшийся спустя секунду, и вовсе заставил, не думая, устремиться вперед.
Когда Джастин приблизился к месту действия, он заметил, что из свертка показалась белобрысая голова ребенка. Подростку было лет двенадцать на вид. Испуганное детское личико было залито кровью и слезами, а тонкие руки, которые каким-то образом выпростались из стягивающего их грязного кокона, слабо пытались оттолкнуть от себя нападавших.
— Отпустите! — испуганный, совсем юный голос заставил Джастина вздрогнуть. Перед глазами побелело, когда он уловил движение одного из мужчин, схватившего парнишку за шею и зашипевшего:
— А ну, тихо, поганец!
— Нет! — снова закричал парень, когда один из нападающих попытался закрыть ему рот, в то время как остальные не оставляли попыток извлечь его из туго перекрученной ткани.
Происходящее напоминало Джастину дурной сон. В голове стучала лишь одна мысль: «Нельзя позволить этим ублюдкам причинить вред парнишке». Рациональная часть мозга твердила, что ввязываться одному против трех мудаков — самоубийство. Но уйти было немыслимо. Не тогда, когда буквально осязаемый страх беззащитного живого существа полосует, словно ножом по сердцу.
Джастин был на его месте. Он был тем, кого пытались сломать — пусть не таким способом, но не менее эффективно. Тогда ему помог Брайан. А Джастин попытается помочь этому парнишке, и не важно, какой ценой.
Рывок вперед для Джастина совпал с очередным криком и сочным звуком удара. Он увидел, как мальчик завалился на бок и попытался свернуться в позу эмбриона. Краем глаза отмечая занесенный для повторного удара огромный кулак, Джастин не раздумывал.
Откуда у него в руках появился обломок ржавой трубы, он не знал. Что происходило, как именно он оказался рядом с нападавшими, откуда у него взялись силы нанести сокрушительный удар по бритой голове одного из отморозков, Джастин не помнил. В его сознании все слилось в один сплошной поток слепящей ярости и четкое намерение вырваться к свету метрах в двадцати от себя, забрав с собой этого мальчишку.
Но бандиты сориентировались слишком быстро для того, чтобы Джастин мог успеть претворить свой план в действие. Пока он с силой толкнул одного из них, да так, что тот головой ударился о кирпичную стену за спиной и как подкошенный завалился на металлический мусоросборник, другой, оставив парнишку, с руганью рванулся вперед, надеясь достать Джастина. Но тот, размахивая обломком трубы, умудрился нанести ему довольно сильный удар по спине, отчего отморозок с истошным криком рухнул на землю.
— Ублюдок! — заревел третий, оставшийся на ногах, и, прежде чем Джастин успел увернуться, на его голову обрушился страшный удар.
Мучительно затошнило. Перед глазами замелькали пурпурные точки. Последнее, что услышал Джастин перед тем, как отключиться, был истошный, полный боли и страха крик:
— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!
Фоном — знакомый звонок мобильного, а потом — тягучая беспросветная темнота.
========== Часть 3 ==========
Джастин пришел в себя уже в больнице. Он попытался открыть глаза и тихо застонал. Яркий флуоресцентный свет, льющийся от висящей под потолком лампы, причинял невыносимую боль. Джастин чувствовал себя совершенно разбитым. Голова раскалывалась так, что он пожалел, что очнулся.
Постепенно в памяти начали проявляться воспоминания о случившемся. Он вспомнил, как пытался помочь незнакомому парнишке, троих уродов и ярость, завладевшую всем его существом. Отчаянный рывок, крик, звуки ударов, неравная борьба и слепящая боль в затылке перед тем, как сознание покинуло его.
Нещадно ныло все тело. В глазах двоилось, а на затылке, казалось, и вовсе была зияющая кровоточащая рана, но когда Джастин попытался проверить это предположение, пальцы наткнулись на тугую повязку.
Он снова застонал, прикрывая глаза и стараясь хоть немного облегчить разрывающую голову боль, но это не помогло. Подоспевший через несколько минут доктор сообщил Джастину, что у него сильная травма головы, спровоцировавшая длительную потерю сознания. Обнаруженное при обследовании сотрясение мозга на ближайшее время плотно прикует Джастина к постели. Но все могло бы быть намного хуже, если бы помощь была оказана не сразу. И, что самое главное, Джастин узнал, что тот парнишка, ради которого он полез в драку, все-таки спасся от ублюдков. Именно он, сумев выбраться на оживленную улицу, позвал на помощь, но пока она подоспела, нападавшие смогли скрыться. Кто-то вызывал 911, и находящегося без сознания Джастина и испуганного парнишку доставили в Городской госпиталь.
— Мальчику оказалось всего одиннадцать лет, — доктор улыбнулся Джастину. — То, что вы сделали, достойно самого большого уважения. Ребенок просто возвращался из булочной и решил срезать путь. Чем это для него обернулось — мы уже знаем. Он сообщил, что отморозки сначала отобрали у него деньги, а потом, видимо, решили поразвлечься, — доктор покачал головой. — Ребенок даже толком не понял, чего они добивались. Пытались стащить с него одежду, а половину сказанного он не разобрал.
Джастин заскрипел зубами, но доктор, видя его состояние, быстро свернул неприятный разговор.