Хочет посмотреть, как сражаюсь, — понял. Изучает тактику, слабые места. Готовится к личной встрече.
Первый страж, открывший дверь, получил заряд из бластера между глаз и рухнул на порог.
Думал, это их остановит или хотя бы заставит задуматься, но, видимо, страх перед Тагиром был ужаснее страха смерти и гнал их вперёд. Они появлялись в проходе и пытались проскочить, у них не получалось, они умирали, но появлялись следующие. Дверной проём превращался в мясорубку — тела падали одно на другое, кровь растекалась по мраморному полу ратуши, но поток не иссякал.
Понимал их логику: рано или поздно кончатся заряды в бластере, и тогда им удастся прорваться. Классическая тактика штурма укреплений — заваливать защитника телами, пока он не выдохнется. Жестоко, но эффективно.
Вскоре услышал звон разбивающегося стекла справа, за ним ещё один слева. И заметил, что стражи появились справа и слева — они разбили окна и лезли в здание с нескольких сторон одновременно. Умно. Видимо, среди них были не только новички, но и опытные бойцы.
Выхватив клинки из ножен, активировал импланты и стал отступать к лестнице, ведущей на второй этаж. Лезвия монокулярных мечей запели свою смертельную песню. Аптечка вколола адреналиновые стимуляторы, они почти сразу сработали в крови, и мир вокруг замедлился. Импланты тоже включились на полную мощность, и видел каждое движение противников, предугадывал каждый выпад.
Первого подбежавшего стража прикончил быстрым ударом в горло — клинок прошёл между шейными позвонками. Второго — рубящим движением справа. Лезвие разрезало его пополам. Третий пытался достать сверху, совершив акробатический прыжок с перил лестницы, но опоздал — клинок уже входил ему под рёбра, пронзая сердце. Его глаза расширились от удивления — наверное, он не ожидал, что смерть придёт так быстро.
Бой был скоротечным, но невероятно интенсивным. В отличие от них, понимал, что шансов практически нет — это был не бой, а просто затягивание неизбежного. Но у меня были обязательства перед теми, кто уже бежал к свободе. Каждая секунда, которую выиграю здесь, приближала их к спасению.
Не знаю, сколько их было — может быть, десяток или больше. Не считал. Просто рубил и колол, пока не расчистил себе путь к лестнице. Поток стражников не иссякал, они всё прибывали и прибывали — казалось, что Тагир бросил на штурм половину городской стражи.
В какой-то момент выхватил бластер и выпустил последние заряды в плотную группу атакующих, чтобы задержать их. Энергетические заряды прожгли воздух синими молниями, и четверо стражей рухнули на широкую винтовую лестницу. Это дало несколько секунд форы.
Взлетев по лестнице, оказался на втором этаже ратуши. За спиной слышал топот десятков ног — стражи преследовали, и их по-прежнему оставалось много. Очень много.
Планировку второго этажа плохо помнил — раньше был здесь всего пару раз, когда ещё служил городу и отчитывался перед советом о своих действиях. Но выбора не оставалось. Побежал по коридору, смотря по сторонам и надеясь обнаружить аварийный выход или хотя бы окно, через которое можно выпрыгнуть.
Коридор был длинным, с высокими потолками и старинными портретами на стенах. С этих портретов смотрели на меня бывшие жители Таргорода разных годов, смотрели с холодным осуждением.
Выше сразу решил не подниматься, понимая, что спрыгнуть с четвёртого этажа и не сломать себе что-нибудь шансов немного. Да и времени на поиски альтернативных путей не было — за спиной уже слышались голоса преследователей.
— Наконец-то мы встретились! — услышал впереди и сразу остановился.
Голос был знакомым, но изменившимся. В нём хорошо угадывались интонации. Поначалу не понимал, как он здесь оказался, но быстро сообразил, что для киборга забраться по водосточной трубе на второй этаж не представляет никакой сложности. Его искусственные мышцы могли развивать усилие в несколько тонн, а металлические пальцы легко находили опору там, где обычный человек не смог бы удержаться.
Одновременно понял, что сам забежал в его ловушку. Наверняка он это спланировал заранее — он знал планировку здания лучше, знал, куда побегу, и подготовил засаду. Умно. Очень умно.
— Тагир, — произнёс, сжимая в руках клинки. — Или как там тебя на самом деле зовут.
Он улыбнулся — если это можно было назвать улыбкой. Его губы растянулись, обнажая железные зубы, но глаза остались безжизненными. Мёртвыми. Глазами трупа, в которого вдохнули подобие жизни.