Наутро мы с Киманом встретились внизу. Я расплачивалась за номера приемлемой для всякого мира валютой – золотыми монетками без рисунка. С тех пор как был открыт путь через Промежуток, выяснилось, что этот металл почти везде имеет ценность, а бумажные деньги потеряли всякий вес. К тому же золото было одним из немногих металлов, который с трудом создавали даже одаренные Исполнители.
– Доброе утро! – поздоровался мужчина. – Как дела?
– Хорошо, а что?
– Дролейз, кажется, выпил больше остальных, неужели его не мучает похмелье?
– Он не пьянеет и не страдает от последствий, – ответила я честно, – зато активно спаивает других. Предупредите Леда в следующий раз.
Мужчина рассмеялся.
– Понятно. Куда вы теперь?
– Мы помогаем Айману, знаешь его?
– Лично не знаком, но я о нём слышал. По-моему, про него во всех крупных мирах знают.
– Мы ищем «тёмных» бродяг и устраняем последствия их выходок. Действуем самостоятельно, особо не кидаемся от мира к миру. Айман дает наводки, но нечасто. Для нас это спонтанные перемещения в пределах наиболее посещаемых миров.
– И повеселиться не забываете между делом, – усмехнулся Киман.
– Ну, за себя не поручусь. Я не любитель безудержного веселья, Ким.
Мужчина снова улыбнулся. Вчера он упомянул, что так его звала бабушка. А бабушку он свою, чувствуется, очень любил. Она растила его одна, своих родителей Киман не знал. Обо всем этом он рассказал спокойно и искренне, и не важно, что эти слова последовали после того, как Абранира, вообще-то не любительница откровенничать, поведала свою историю: о дворцовом этикете, рамках и границах, и о том, как трудно ей найти понимание у родителей.
– Странно. Что тебе мешает?
– Ничего. Просто я привыкла отрываться на полную в узком кругу друзей. Вот Агвид или Дролик – они более открытые, любят толпы и шумные сборища.
– А которода?
– Она сдержанная, всё переживает внутри себя. Вчера она была расстроена – один болван её изрядно достал. Удивительно, что она так разоткровенничалась с вами.
– Привет! – поздоровался подошедший Грид. – Что Абранира?
– У неё проблемы, но она всегда и во всём предпочитает разбираться сама, и мы не суём носы в это дело. Если просит держаться подальше, значит, не вмешаемся. Даже несмотря на то, что мы друзья. Я знаю, как она ценит молчаливую, ненавязчивую поддержку без активных действий со стороны друзей.
– Напоминает тебя, да, Грид? – хмыкнул Киман.
– Да, сходство определённо есть, – ответил тот, – только я разговоров не разговариваю.
– Абранира на самом деле может быть терпеливой, мягкой и нежной, но может и укусить.
Которода стремительно и грациозно спустилась по лестнице, и разговор о ее достоинствах пришлось прервать.
– Всем доброе утро! – произнесла она спокойно.
– Доброе утро, – ответил Киман.
– Привет, – кивнул Грид.
– Яра, нам придется побывать в соседнем городе, – сразу перешла к делу которода. – Рэйд сказал, что там бродит несколько Упырей. Они как всегда предсказуемы и совершенно не сдерживают свой дар: наркоманят, питаются энергией людей. Причем и обычных тоже иссушают, не только бродяг.
– Кто-нибудь серьёзно пострадал? – нахмурилась я.
– Угу, но пока что никто не погиб. Ты знаешь, что это лишь вопрос времени. Рано или поздно они превратят очередного беднягу в мумию.
– В мумию? – переспросил Грид.
– Так мы называем тех, кого высосали до смерти, – ответила я. – Ребята встали? Нужно идти прямо сейчас.
Абранира хищно оскалилась, и Грид поглядел на неё с чем-то, похожим на восхищение.
– Мы можем помочь, – сказал он.
– Зачем вам лишние проблемы? – сказала которода резко, но потом внезапно улыбнулась: – Мы справимся. У нас же есть Дролейз.
Все сдержанно рассмеялись.
– Мы всё равно хотели бы помочь, – настоял Грид, и Киман кивнул. – Хотя в Дролейзе я не сомневаюсь, – добавил он, усмехнувшись.
– Вы, похоже, серьёзно настроены, – пробормотала Абранира. – Ладно. Пойдете с нами все пятеро?