Я молча посмотрела на него, и Нэлл тепло, уже без насмешливости, мне улыбнулся.
– Иногда меня тянет пофилософствовать.
– Тебя приятно слушать. Наверное, потому что я и сама так думаю. Для меня семья – основа. Хорошо, если у тебя тоже появятся близкие.
Нэлл кивнул. Он плыл совсем близко от меня.
– Мне главное, чтобы с тобой.
Я плеснула в него водой, и мужчина тотчас подхватил веселое настроение. Он так заразительно хохотал, что мог заставить улыбнуться даже самого сердитого человека. Я находила в нем все больше черт от Кейдна, но, что важно, узнавала и его самого.
Целый день мы развлекались, плавали или ели, а вечером легли рано – на одной постели, но без намека на какие-либо шалости. Как бы ни было хорошо, а путешествие затягивалось. Наутро нас предупредили, что вместо двух дней плыть предстоит целую неделю, и я не знала, радоваться этому или грустить. Противоречивые чувства разрывали напополам. Одна моя часть желала вернуть капитана любой ценой, другая не хотела рисковать Нэллом. Он стал мне больше, чем другом. Благодаря ему я снова почувствовала нежность, и тепло, и заботу, которые может подарить только любящий мужчина.
Мне хотелось признаться, что он стал мне действительно дорог, и на пятый день, ожидая мужчину в постели, я придумывала самые разные слова, но они все не складывались в нужные фразы.
– Задумалась? – спросил, появляясь из-за занавески, Нэлл.
– Да. Речь сочиняю.
– О! Интересненько…
Его насмешливый тон был перебит неожиданным, жутким стоном, от которого вздрогнул весь корабль.
– Что за фигня? – нахмурился мужчина. – Надо посмо…
Я долбанулась о спинку кровати, Нэлл улетел в стену. Судно словно напоролось на что-то и резко встало.
– Быстро, поднимайся!
Он мигом натянул на меня теплый джемпер, потом, уже в большой комнате, надел спасательный жилет.
– Может, еще обойдется? – промямлила я. – Может, все нормально?
– Мы тонем, – спокойно, почти безразлично сказал Тень. – И лучше бы вода не оказалась слишком холодной.
– Как это тонем? Нэлл, я не могу… не хочу…
– Знаю, ты боишься глубины. Будь рядом и слушайся меня, Яркин. Тогда нам, вполне возможно, повезет.
Пока мы добрались до палубы, судно качнуло еще несколько раз. Я побелела, увидев, что на самом деле творилось снаружи: огромные фосфорические руки трясли корабль, отрывая от него все новые куски, откуда-то издалека доносился дьявольский смех капитана-пирата:
– Ха-ха! Так просто мы не сдадимся! Пушки за-ря-жа-а-ай!
Я и правда слышала выстрелы, но, кажется, многорукому монстру было наплевать на оружие.
– За борт и прочь, – сразу сориентировался Нэлл. – Ты ведь хорошо плаваешь?
– Да, но как мы удерем?.. Они нас схватят! Господи, господи… Я боюсь… Мы утонем, нас раздавят!
Никогда меня так не трясло. Никогда в принципе не испытывала подобного ужаса. Мужчина, не обращая внимания на всеобщую суматоху, взял меня за пояс и посмотрел в глаза:
– Я следом. Плыви в сторону луны.
– Пожалуйста, давай вместе прыгнем!
Он усмехнулся.
– Я тебя зашвырнуть подальше хотел, но ладно.
Едва оказавшись в воде и поняв, что она не слишком холодная, мы рванули прочь. Жуткие руки уже добрались до середины корабля и продолжали его калечить. Стало понятно, что судну не выжить, и люди, последовав нашему примеру, прыгали за борт. Некоторые умудрялись скинуть лодки, но я не стала спрашивать, почему мы не взяли одну.
Безумное существо своими конечностями не только убивало, но и создавало бурю. Вскоре с почерневшего неба исчезла луна, и нас накрыло ледяным ливнем. Вместе с ним пришли волны, и стало ясно, что даже несмотря на жилеты, долго мы в таком море не продержимся. Вскоре пропали из виду лодки и люди, и только маячили вдалеке отблески гигантских рук, которые потрясали остатками корабля.