– Попалась, дурочка! – зашипело нечто невидимое, и сердце как будто кто-то рванул из груди.
Я закричала, крик перешел в рык, и моему звериному взору предстала ужасающая картина. Это действительно было Кладбище, и из необозначенных могил лезли темные и светлые субстанции. Они издавали множество самых разных звуков, хрипели, выли и урчали, ползли, топали, парили и стремительно неслись. Ко мне. Прямо на меня. Чтобы разорвать, уничтожить, сожрать. Не оставить ни клочка, ни кусочка.
– Яра! – снова раздался возглас, на сей раз полный гнева. – Убирайся отсюда немедленно!
Это был Нэлл, все еще он.
– Ты звал на помощь!
– Тебя обдурили. Быстро, к воротам! Выпусти тигра и беги так, чтобы лапы сверкали.
– Я обещала… клялась… но они же… тебя…
Слезы хлынули градом, и бывший Тень, теперь уже точно человек, быстро и больно поцеловал меня в губы.
– Уходи, малыш. Сейчас.
– Я…
– Знаю. Всё чувствую, всё вижу. Прощай.
Он отшвырнул меня прочь, я тигром добежала до ворот и успела скрыться за коваными створками до того, как меня настигли страдающие души. Едва нас разделила изгородь, они потеряли ко мне всякий интерес.
Долго пришлось стоять, глядя на Кладбище, выискивая глазами Нэлла. Я пыталась услышать хотя бы звук, но больше никто не пытался обмануть меня.
Он говорил о семье, о крепости рода, но сам всего этого так и не получил. Он казался одиночкой, которому на всех плевать, но это была лишь маска. Нэлл стремился обрести путь помимо любви, и это была достойная цель. Но мы все равно нуждались друг в друге, и это основывалось не только на этой жизни, но и на прошлых.
Пришлось заставить себя уйти, но я не могла не оглядываться. А вдруг Кейдн прямо сейчас появится? Господи, а если он скажет, что я предательница, целовалась с другим, и только выдумала присутствие, нашу прочную тройную связь?
Было не по себе. Светящийся пляж казался нарисованным. В груди по-прежнему пустовало, и ноги несли меня, словно призрака, плавно и невесомо. Я села прямо в воду, сосредоточилась, и принялась собирать тропы до Промежутка. Обещала – значит исполню, хотя больше всего мне хотелось задержаться в хижине на берегу.
Но вскоре Промежуток ответил, зажег далекую путеводную звезду, и я, едва оказавшись в его пределах, ощутила неимоверную тяжесть собственного тела. Не думая, поспешно переместилась на Трогию, и как будто разбилась о землю. Меня так вдавило в грязь, что впору было задохнуться. Голова сразу разболелась, сверху плюхнулись какие-то сумки… наши вещи!
Я поползла, идти просто не могла. Кажется, на родине ничего не изменилось – поздняя осень, значит, нас не было всего ничего. Окна шале приветливо светились, и первыми меня встретили лисы. Вой они подняли жуткий, а Снег и Бархат поначалу даже не признали за свою. Они зарычали, и, только подойдя ближе и принюхавшись, стали молотить хвостами о перила и скулить на всю округу. Однако ни те, ни другие не подходили близко, и меня это немного пугало.
– Яра!!! – раздался оглушительный вопль, и меня заграбастали пахнущие теплым хлебом руки. – Мама, папа! Она вернулась, вернулась!!!
Это была Зоя. Вскоре меня уже тащили внутрь Гард и Арн. Я не могла говорить, заливалась слезами, хлюпала носом и мотала головой. Они снова рядом, а его снова нет. Вернее, теперь уже их обоих.
– Простите, – едва справляясь с голосом, выговорила я. – Так было нужно. Но, кажется, зря я причинила вам боль. Нэлл теперь тоже мертв. Скорее всего, они мертвы оба.
Меня обнимали. Чуть не раздавили. Я обнять в ответ не могла – не поднимались руки. Тело было свинцовым, веки отяжелели.
– Можно мне поспать? – прошептала я, чувствуя, что не справляюсь с весом реального мира.
– Конечно, малышка, – сказал папа. Он отнес меня на руках в мою комнату, и что было дальше – не помню. Я вырубилась и долго лежала в пустоте, как неприподъемная статуя, не слишком похожая на человека.
Из состояния оцепенения меня вывели тихие голоса.
– Третьи сутки, Алеард. Пора бы Руту позвать.
– Она не поможет. В Яре сидит дух Границы, я чую его, но не могу победить. Пока она не проснется и не напитается от знакомых энергий, лечение будет бесполезно.