- Подымайся. Нам пора на работу.
Молодой человек кинул ей пакет с одеждой. Вера встала, завернувшись в одеяло, и направилась в ванну одеваться.
- Одевайся тут, – прозвучал приказ со стороны незнакомца.
Девушка вдруг вспомнила, что засыпала поверх простыни, а проснулась под одеялом. Значит, ночью опять кто-то приходил. Платова вновь глянула на незнакомца и вновь уперлась в равнодушно-изучающий взгляд.
«Он, поди, и любовью займется, и ножик под ребро пихнет с одинаково стеклянными глазами».
Смущаясь своего положения и не поднимая глаз на молодого человека, Вера накинула на себя футболку, натянула тесноватые джинсы и подошла к зеркалу.
Повертевшись, удовлетворенно хмыкнула: спокойная ночь пошла на пользу. Круги под глазами прошли, щеки залились ярким румянцем, чему виной, скорее всего, был не спокойный сон, а смущение.
Одежда на точеной фигурке хоть и чуть-чуть маловата, но сидит великолепно. Девушка собрала рассыпавшиеся по плечам волосы в пучок, покусала губы, от чего они прибрели оттенок спелой вишни. Краем глаза Вера с опасением поглядывала на незнакомца: он продолжал сидеть с лицом сфинкса, не уделяя никакого внимания сборам девушки.
- Я готова, – сказала Вера, накинув куртку на плечи.
- Наконец – то. Я думал, раньше вечера не соберешься.
«Если бы на моем месте была Аня, то ему действительно пришлось бы ждать до вечера», – хотела произнести вслух Платова, но передумала.
Незнакомец протянул девушке ее сумку и направился к выходу. Уже на улице он ее проинструктировал:
- Сейчас едем в музей, забираем все вещи твой сестры. Меня слушаться беспрекословно, разговаривать мало, только по существу. Запиши номер моего сотового.
- А можно вопрос, по существу? Как вас зовут?
- Виктỏр.
Немногословный напарник сел за руль черной «Ауди». Вера плюхнулась рядом на сидение.
- Скажите Виктỏр, а у вашей организации одна машина на всех?
Ответа не последовало, видимо, шутка не удалась. Встретившись с уничтожающим взглядом молодого человека, Вера, будто черепаха в момент опасности, втянула голову в плечи.
В город «напарники» поехали окружной дорогой. Не той, что вчера. За окном мелькали полувековые сосны. Их раскидистые кроны едва пропускали сквозь свои ветви из леса на дорогу густой туман. Отчего казалось, что летишь в облаках. Стрелка спидометра не опускалась ниже ста сорока.
- А можно помедленнее, ведь ничего не видно из-за тумана, – в ответ - вновь молчание.
Вера внимательно посмотрела на Виктора. От такого не сбежишь. Или стоит попробовать при удобном случае?
Она отвернулась в окно, чтобы отвлечься. Мимо пробегал сосновый бор. До чего же он похож на человеческое общество: некоторые деревья вымахали до небес, обрамляя себя густой пышной кроной, питаясь от мощных глубоко разросшихся корней. Другие – чахлые и кривые, их ветви с редкими иголками почти не оставляют потомства. На них кое-где виднеются маленькие кривоватые шишки.
А есть сосны и вовсе не справившиеся с борьбой за выживание, либо все еще стоящие, но высохшие до самого нутра, и являющиеся теперь немым предостережением остальным. Их стволы, с корявыми руками-ветвями, ломаются при любом сильном порыве ветра. Либо уже упавшие и гниющие на сырой земле и дающие пищу остальным обитателям леса.
А на поверхности почвы, на пожухлой траве, жизнь кипит своим чередом: жуки, червяки и прочая «приземленная» живность занята своим делом. И нет им ровно никакого дела до красавцев - великанов и до достигнутых ими высот, ради которых стройные исполины готовы пожертвовать жизнью.
Железный конь достаточно быстро доставил «напарников», еще не нашедших общего языка, до места.
- Я схожу сама и все соберу. Вас могут не пустить в служебное помещение.
- Ты меня плохо слушала? Приказы здесь отдаю я. Идем вместе, а уж как ты меня представишь, решай сама. Мне фиолетово.
Идя по многочисленным залам музея, Вера Платова повсюду натыкалась на любопытные и удивленные взгляды служащих, но, слава богу, этим все и заканчивалось. Тут Вера заметила знакомую тучную женщину – экскурсовода.