А к своим трудам не прикоснулся и поныне супруг мой.
Не стала я их тревожить, одна в спальную ушла. Подушка до этих пор хранила его запах. Он и пахнуть то стал иначе, голова от того запаха кружится.
Лежу, заснуть не в мочь. Долго ли счастие мое продлится? Долго ли муж таковым останется?
23
«Бентли» въехал на территорию поселка и остановился возле одного из коттеджей. Виктор, выждав немного, двинулся следом и, проехав еще пару домов, тоже остановился.
- Я пошла? - Вера дернула ручку автомобиля.
- Стой! Дура она и есть дура. Куда прешься? Выйдет старый педик, потом и ты пойдешь… Ты там поосторожней себя веди.
Девушка в изумлении уставилась на Виктора. За нее волноваться стали? Или только за исход дела? Ей показалось, что в глазах собеседника тают льдинки синего айсберга. Или это просто солнечный зайчик проскочил по лицу сидящего рядом мужчины.
- Сама разберусь, - неожиданно для себя брякнула Платова и закусила губу. Ее не понять - то она хочет внимания от Виктора, то хамит ему, будто он надоел ей, как тысяча чертей.
Следующий шаг Виктора и вовсе стал для девушки сюрпризом: он провел рукой по ее волосам.
- Надо же, как шелк, - задумчиво и с еле уловимой грустью прошептал он. И уже громче добавил: - Так ты обещаешь, что будешь осторожней?
- П-постараюсь, но буду действовать по обстоятельствам.
Вера сама убрала его руку со своей головы и на мгновение дольше, чем следовало, задержала свою ладонь в его ладони. Теплой и большой.
- Все. Я иду, - решила она, понимая, что приятное и томное тепло стремительно расползается от ладоней по всему телу. Если бы не обстоятельства, она готова была бы так сидеть вечность.
- Смотри, наш старый приятель уже уезжает, - с некоторым облегчением выдохнула девушка. - Пожелай мне удачи.
С преувеличенно показной решимостью она вышла из машины.
«Зачем я туда иду? А если весь мой план рассыплется, как карточный домик. Вдруг там не художник, а просто знакомый Альфреда, или уже нет подлинника, или я его не найду? Или еще что-нибудь. Но если я ничего не найду, Виктору придется меня… Нет, он не сможет. Уже не сможет. Я прочитала это у него в глазах. Или все-таки сможет?»
Так, обуреваемая сомнениями, девушка подошла к двери коттеджа, из которой несколько мгновений назад выскользнул Альфред.
Звонок запел длинную, монотонную мелодию, которую было слышно далеко за пределами коттеджа. Дверь открылась. Молодой человек с бледным лицом пропустил девушку внутрь.
- Вы - кто?
-Я - Анна. Моя фамилия вам ни о чем не скажет. Скажите, вы же художник? Впрочем, можно было и не спрашивать, - она заглянула ему за спину. - Картины на ваших стенах говорят сами за себя. Мне вас посоветовали, как универсального и крайне талантливого художника. Вы ведь и пейзажи пишете, и портреты. Так?
- Ну, так. А вы, собственно, что хотите.
- А мой портрет написать сможете?
- Могу, но сейчас нет времени. Приходите через месяц.
План рассыпался на глазах.
- Ой! Да вы что, это так долго. А можно пораньше? Я хорошо заплачу, очень хорошо.
Вера подошла вплотную к художнику, заглянула ему в глаза и промурлыкала, как ей казалось, очень заманчиво:
- Сколько захочешь.
Отворачиваясь, будто ненароком, задела его бедром и так замерла.
- Ну, так как?
- Я, я не знаю, - оторопел на минуту художник. - Я только деньгами беру. Почти всегда.
- Я только деньги и предлагаю. Почти всегда, - хохотнула Вера, не дожидаясь ответа, втиснулась между художником и косяком двери, и пошла по коридору коттеджа.
- Хорошо, давайте попробуем. Вы куда сами-то?
- Туда… котик.
По ходу движения она, не таясь, заглядывала в открытые проемы дверей и не боялась показаться невежливой, взбалмошной или просто чокнутой. Чужое мнение сейчас ее заботит менее всего.
Художник шел следом. Дальше по коридору висели картины в рамах.
- Может, начнем прямо сейчас? – беспечно ворковала она.