На лестнице, ухватившись за перила, силился встать Виктор. Вера внимательным взглядом, словно фотографируя, рассмотрела второе тело, двумя пальцами приподняла полу пиджака и только потом поднялась и побежала к «напарнику».
- Ты жив?
- Местами. Где картина?
- Я сейчас принесу.
Платова рванула в гостиную, но вид направленного на нее пистолета заставил остановиться. Мертвленная бледность лица художника на глазах сменялась бордовой маской ярости.
- Шлюха ментовская!
- Нет, нет! Не стреляйте. Я сейчас все …
«Бах-бах»! все произошло настолько быстро, что язык не успел отреагировать на ситуацию и продолжал фразу: «… объясню».
Художник выстрелил, но промахнулся. Видимо, для подобных действий у него не хватало опыта. Пуля ушла куда-то в сторону. Но что такое? Сам он начинал оседать по стене, ниже левой ключицы по халату расползалось ярко алое пятно.
- Виктор, бежим скорее! – Вера оглянулась.
Она опять ошиблась на счет художника. Он не промахнулся, просто-напросто у него была другая мишень.
Виктор лежал на холодном кафельном полу, закинув голову назад, и не подавал признаков жизни.
- Вставай, пожалуйста! - никакой реакции. - Господи! Неужели все это происходит наяву.
Не давая возможности паническим мыслям полностью овладеть ею, Вера вскочила, забежала в гостиную и, увидев стоящий в углу тубус, дернула его крышку на себя. Не открывается. Закрыто. Так и должно быть. Платова тряхнула тубус, внутри что-то пришло в движение.
Слава тебе, Господи. А если это не та картина?
Нет, вряд ли такое совпадение может иметь место. Сестра пользовалась тубусом только в исключительных случаях, так что возможность промаха минимальна.
А этот горе-художник, по всей вероятности, захотел сделать на полотно свою ставку.
Нужно бы проверить карманы курьеров на предмет наличия там ключика, но опасно. Они могут быть живы. Да и время работает против нее. Вдруг эти двое не одни.
Тем не менее, превозмогая страх, она пошарила по карманам. Пусто.
Схватив тубус, Вера сломя голову побежала к выходу, стараясь не оглядываться назад. Ее напарник не изменил позу. Конечно, мертв.
Подойдя вплотную к Виктору, чтобы удостовериться в своей догадке, Платова сильно потрясла его за плечо. Мужчина шевельнулся. Но это было больше похоже на движения тряпичной куклы, когда ее дергают за ниточки, нежели на движение живого человека. Все-таки мертв. Жаль, какой-никакой, а все-таки они были командой.
На нижнем пролете лестницы лежал еще один «темный костюм».
Виктору нужно отдать должное - он мастер своего дела. Впрочем, нет, раз позволил убить себя. Это я виновата, не нужно было звать его сюда раньше времени.
«Ауди» завелась с пол-оборота. Проезжая мимо коттеджа художника-копииста, Вера автоматически заметила черный капот, выглядывавший из-за угла дома. Машина курьеров. Пустая. И то хорошо.
Платова уже выехала из поселка, когда затренькал телефон.
- Да,- в ответ - тишина. На экране высветилось имя «Виктор». Кто может звонить с его телефона? - Да, я слушаю. Говорите же.
Трубка захрипела голосом, отдаленно похожим на человеческий.
- Позвони Андрею Вячесла…
- Виктор, ты живой? Я немедленно возвращаюсь.
Трубка молчала.
Резко развернув машину, Вера ругала себя самыми последними словами: «Дура, дура, распустила сопли, зачем тебе нужно его подбирать. Позвони бандитам, пусть своего сами забирают. Отдай им картину и закончи наконец этот кошмар. Или опять в ванну захотела? Ты же знаешь, рано или поздно все этим и кончится».
Но где-то глубоко внутри тихо, но настойчиво, твердил голос: «Ты все равно поступишь, как всегда. Иначе не можешь. Бандиты пока приедут на помощь, Виктор умрет. Разве в твоих силах бросить человека в беде? Кто он тебе? Сторож? Напарник? Спаситель? Или что-то другое?»
Поднявшись по лестнице, Вера подбежала к мужчине, лежавшему вновь без сознания, и припала ухом к его груди. Сердце билось ровно, но редко и тихо. Не раздумывая о возможных шансах на удачный исход дела, Платова попробовала взвалить Виктора себе на плечи, но от невыносимо тяжелой ноши подвернулись колени.