Официант принес счет, оторвав Веру от невеселых размышлений. Ого! Генерал не стеснялся жрать на халяву.
Она достала из кошелька последние две купюры. Официант не уходил, ожидая с приличного заказа щедрых чаевых.
- У меня больше нет денег.
Смерив девушку пренебрежительно уничтожающим взглядом, он отвернулся и еле слышно, но достаточно громко, для того чтобы клиентка услышала, произнес:
- Шла бы тогда в столовую обедать.
40
Бессознательным взглядом Платова уставилась на большой аквариум у противоположной стены. В нем, в зарослях водорослей, сонно двигая плавниками, стояла крупная отвратительно - белая рыба, вся в красных переливающихся крапинах. По ее спине ползало полчище мелких рачков-паразитов. Отведя на миг глаза, в следующий момент девушка уже не увидела «водного мирка». Его загородила чья-то фигура.
- Присесть можно?
Вера оцепенела, не в силах поднять глаза. Это не может быть правдой. Он умер. Она сама видела.
- Так можно?
Она медленно, словно во сне, перевела взгляд выше. Виктор. Живой. Бледный, худой, изможденно-больной, но живой. С тревожным ожиданием в лице.
- Конечно, садись.
Он сел. Вернее не сел, а упал на стул.
- Викто́р, как?..
- Чудеса случаются. И, пожалуйста, Виктор. Викто́р – терпеть не мог этого произношения.
Вера, не таясь, рассматривала его. Рада ли она? Безусловно. Опасна ли их встреча? Она даже не допускает, что он может быть ей опасен.
Она в какой-то миг хотела броситься ему на шею, обнять и крепко прижаться. Она безумно рада.
В голове роились десятки вопросов, но она просто сидела и смотрела, боясь задать хоть один, словно Виктор был призраком, готовым исчезнуть при первых звуках ее голоса.
- Извини, я следил за тобой, - первый начал он. - Это прозвучит неправдоподобно, но я боялся подойти. Боялся, что не захочешь видеть меня. Теперь, когда ты нам… ему ничего не должна, ты вправе сама выбирать, с кем общаться.
- Как жаль, что ты обо мне так подумал, - в уголках глаз блеснули слезинки.
Подошел с невозмутимым видом официант, дал девушке возможность перевести дух и смахнуть платочком скатившуюся по щеке капельку соленой влаги.
- Что будем заказывать? – он демонстративно встал к Вере спиной, а Виктору протянул кожаную папочку.
- Повторите предыдущий заказ, который вы приносили на этот столик… Вера, ты не против?
Она приподняла и опустила плечи, имея ввиду - «как хочешь».
- Только вместо коньяка принесите шампанского. И фруктов. Или что там посоветуете. Мы день рождения празднуем.
- Тогда поздравляю, - расплылся в дежурной улыбке официант. – Есть свежайшая голубика и клубника.
- Несите и то, и то.
Официант удалился. Виктор подошел к девушке, встал у нее за спиной и положил руки на плечи.
- Наверное, ты много чего хочешь узнать.
- Да, расскажи мне всё, - Вера дотянулась кончиками пальцев до его теплых и больших рук. Как же ей стало спокойно. Теперь она не одна, и есть кому о ней позаботиться.
В том, что будет именно так, она не сомневалась.
Стол сервировали «де жа вю» все также быстро, плюс праздничный бонус. Официант, наполнив фужеры шампанским, ушел к другому столику.
Золотые искорки игриво переливались за тонким стеклом бокала.
- Давай выпьем за наше общее второе рождение, - предложил Виктор, когда устроился напротив. И начал свой рассказ.
Как в тот день ушел в забытье, не надеясь вернуться обратно. Последней его мыслью было, что вместе с потерей сознания он теряет и единственного друга. Подругу. Настоящего близкого человека. Он обязан ей не только жизнью, но и прозрением.
Когда он очнулся на следующий день, то чувствовал себя довольно сносно. Микстуры Григория иногда творят чудеса.
Вера болезненно поморщилась при одном только упоминании этого садиста.
- Извини, я не хотел будить воспоминания.
И он продолжил дальше. Слабость и головокружение подлечил все тот же Григорий. Ночью он уже вставал, ходил по коридорам, особенно его тянуло в кухню. Проснулся дикий неуемный аппетит. Потом спал, затем опять ел.